окончание.

Эта жизнь и весь этот мир представлялись мне тюрьмой. Я никак не мог смириться с тем, что обязан воспринимать это, как нечто совершенно нормальное. Я так радовался освобождению, а теперь выходило, что я, как все остальные, буду жить в каком-то ящике. Паря в пространстве, я был невесомым, и ничто не связывало меня. Теперь же все это в прошлом!

Все во мне протестовало против врача, который вернул меня к жизни. И вместе с тем мысли мои были тревожными: «Видит Бог, его жизнь в опасности! Он предстал передо мной в своем изначальном облике! Тому, кто способен принять такой облик, грозит смерть, ибо он уже покинул «свой круг!» Внезапно я осознал страшную вещь: он должен умереть вместо меня.

Но все мои попытки объяснить ему это, были тщетными: он упорно не желал понимать меня. Тогда я разозлился. «Почему он все время делает вид, будто не знает, кто он такой!

Он — василевс Коса! И уже являлся в этом облике. Он хочет вынудить меня поверить, что не знает об этом!» Жена выговаривала мне за то, что я веду себя с ним так недружелюбно. Она была права, но его притворство и неведение меня крайне раздражало. «Господи, ему же следует остерегаться! Ему нельзя быть таким безрассудным. Я ведь хочу ему втолковать, чтобы он позаботился о себе». Я был убежден, что ему угрожает опасность, — именно потому, что узнал его в облике царя Коса.

По сути, я был последним его пациентом. 4 апреля 1944 года — я до сих пор помню эту дату — мне было позволено впервые сесть в постели, и в этот день мой доктор слег и больше уже не поднялся. Я узнал, что его мучили приступы лихорадки. Вскоре он умер от сепсиса. Он был хорошим врачом, даже в чем-то гениальным, иначе я не увидел бы в нем василевса Коса.

Тогда, в те несколько недель, я жил в странном ритме. Днем мной обычно овладевала депрессия, я был настолько слабым, что почти не мог пошевелиться. Меня переполняла жалость к себе, и я понимал, что снова вернулся в этот тоскливый серый мир. Я знал, что к вечеру, конечно, засну, но едва ли просплю до полуночи, затем проснусь и буду бодрствовать до часу, но состояние мое будет иным — я бы назвал его своего рода экстазом: мне будет казаться, будто я парю в пространстве, будто я погружен в глубины вселенной, в совершенную пустоту и совершенное блаженство. «Это и есть вечное блаженство, — думал я. — И не выразить словами, как это прекрасно!»

Все окружающее тоже казалось мне зачарованным. Именно в это время сиделка готовила для меня какую-то еду, потому что только в эти минуты я мог есть и ел с аппетитом.

Поначалу она казалась мне старой еврейкой — много старше, чем была на самом деле, и что она готовит мне ритуальные кошерные блюда, что голова ее повязана голубым платком. Сам же я находился — так мне чудилось — в Пардес-Римоним, в гранатовом саду, где происходила свадьба Тиферет и Мальхут. Еще я представлял себя Раби Шимоном бен Иохаи, чей мистический брак праздновали сейчас. Это выглядело именно так, как изображали каббалисты. Невозможно передать, как это было удивительно.

Я только твердил себе: «Это гранатовый сад! И здесь, сейчас празднуют соединение Мальхут и Тиферет!» Какова была моя роль, я точно не знаю, но я испытывал чувство, будто я сам и есть это празднество, и замирал от блаженства.

Постепенно отголоски происходящего в гранатовом саду затихли. Затем я увидел заклание пасхального агнца в празднично украшенном Иерусалиме. Описанию это не поддается, но это было прекрасно. Был свет, и были ангелы, и я сам был Agnus Dei.
Вдруг все это пропало и явился новый образ — последнее видение. Я пересек широкую долину и очутился перед грядой пологих холмов. Все вместе это представляло собой античный амфитеатр, который великолепно смотрелся на фоне зеленого пейзажа. И здесь, в этом театре, тоже свершался священный брак. На помост выходили танцовщики и танцовщицы и на убранном цветами ложе представляли священный брак Зевса и Геры, так как это описано в «Илиаде».

Все это было восхитительно, я блаженствовал всю ночь напролет и не одну, а вокруг меня толпились всевозможные образы. Но постепенно они смешались и растаяли. Обычно видения продолжались не больше часа, я снова засыпал, а утром открывал глаза с единственной мыслью: «Ну вот, опять этот серый рассвет, опять этот серый мир с его ящиками! Боже, какой кошмар, какое безумие!» По сравнению с фантастичностью моей ночной жизни этот, дневной мир, казался до смешного нелепым. Так же постепенно, как жизнь возвращалась ко мне, блекли мои видения. Спустя три недели они прекратились вообще.

Но найти слова, чтобы передать их красоту, силу и яркость, я не мог ни тогда ни теперь. Ничего подобного я не испытывал ни до, ни после. И какой контраст между ночью и днем! Меня мучительно раздражало все вокруг — грубое, материальное тяжеловесное, повсюду заключенное в тесные рамки. Я не мог понять сути и назначения этих ограничений, но в них присутствовала какая-то гипнотическая сила, заставлявшая верить, что это и есть мир действительный — вот это ничтожество! И хоть в чем-то главном моя вера в мир была восстановлена, мне уже больше не удалось избавиться от ощущения, что эта «жизнь» — лишь некий фрагмент бытия, специально для меня определенный в трехмерной, словно наспех сколоченный ящик, вселенной.

Было и еще одно отчетливое воспоминание. Когда передо мной возник гранатовый сад, я попросил прощения у сиделки, думая, что причиняю ей вред. Пространство вокруг меня казалось мне сакральным, но для других это могло быть опасно. Она, конечно же, не поняла меня. Для меня здесь сам воздух был наполнен таинством, свершалось священнодействие, и я тревожился, что другие не смогут этого вынести. Поэтому я просил прощения — я ничего не мог поделать. Тогда я понял, почему с присутствием Святого Духа связывают некий «аромат». Это было именно так — ведь самый воздух был преисполнен неизъяснимой святости, и все указывало на то, что здесь свершается mysterium coniuntionis.

Никогда я и предположить не мог, что со мной произойдет нечто подобное, что вообще возможно вечное блаженство. Но мои видения и мой опыт были совершенно реальны, все в них абсолютно объективно.

Мы боимся и избегаем любого проникновения «вечности» в нашу обыденную жизнь, но я могу описать свой опыт лишь как блаженное ощущение собственного вневременного состояния, когда настоящее, прошлое и будущее сливаются воедино. Все, что происходит во времени, все, что длится, явилось вдруг как нечто целое. Не было больше течения времени, и вообще ничего нельзя было измерить во временных понятиях. Если бы я и сумел описать этот опыт, то лишь как состояние — состояние, которое можно ощутить, но вообразить невозможно.

Разве можно вообразить, что я существую одновременно вчера, сегодня и завтра? Тогда обязательно появится что-то еще не начавшееся, что-то происходящее сейчас и что-то уже завершенное. И все это — вместе, все — воедино. Я же ощущал лишь некую сумму времен, радужную оболочку, в которой было сразу и ожидание начала, и удивление от того, что происходит, и удовлетворение или разочарование исходом. Я сам был неотделим от всей этой целостности и все же наблюдал это совершенно объективно.

Подобное чувство объективности мне довелось испытать еще один раз. Это произошло после смерти жены. Она приснилась мне, и этот сон был как видение. Жена стояла вдалеке и пристально на меня смотрела. Ей было лет тридцать — лучший ее возраст, на ней было платье, которое много лет назад сшила для нее моя кузина-медиум.

Пожалуй, это было самое красивое платье из всех, какие она когда-либо носила. Ее лицо не выражало ни веселья, ни печали, она все знала и все понимала, не проявляя ни малейшего чувства, — будто чувства — это некая пелена, которую сняли с нее. Я знал, что это не она сама, а портрет, который она для меня приготовила и передала. Здесь было все: начало наших отношений, 53 года нашей совместной жизни, ее конец. Оказавшись перед подобной целостностью, человек становится бессловесным, потому что едва ли в состоянии постичь это.

Ощущение объективности, которое присутствовало в этом сне и в моих видениях, — следствие свершившейся индивидуации. Оно означает отстраненность от всякого рода оценок и от того, что мы называем эмоциональными привязанностями. Для человека эти привязанности значат очень много, но в них всегда заключена проекция, некое субъективное смещение угла зрения, которое необходимо устранить, чтобы достичь объективности и самодостаточности. Эмоциональные связи — это наши желания, они несут с собой принуждение и несвободу.

Ожидая чего-то от других, мы тем самым ставим себя в зависимость от кого-то. Суть в том, что объективное знание в большинстве своем скрыто за эмоциональным отношением. И только объективное знание открывает путь к истинному духовному единению.

После болезни у меня наступил период плодотворной работы. Множество принципиальных для меня работ я написал именно тогда. Знание, или новое видение вещей, — после того, как я пережил свое от них отделение, — потребовало иных формулировок. Не пытаясь уже доказывать свое, я весь отдался во власть свободного потока мыслей. И проблемы приходили ко мне одна за другой, облекаясь в конкретную форму.

Но после болезни я приобрел и новое качество. Его я назвал бы утвердительным отношением к бытию, безусловным «да» по отношению ко всему, что есть, без каких бы то ни было субъективных протестов. Условия существования я принимал такими, какими видел и понимал их, себя самого я тоже принимал таким, каким мне суждено быть.

В начале болезни мне казалось, что в моих отношениях с этим миром не все благополучно и что ответственность за это в некоторой степени лежит на мне. Но каждый, кто выбрал такой путь, живет, неизбежно делая ошибки. От ошибок и опасностей не застрахован никто. Можно полагаться на какой-то путь, посчитав его надежным, и этот путь окажется путем смерти. На нем не произойдет ничего. По-настоящему — ничего! Надежный и проверенный путь — это путь только к смерти.

Лишь после болезни я понял, как важно увериться в существовании собственной судьбы. Наше «я» проявляется, как правило, в ситуациях непредвиденных, непостижимых. Это «я», способное терпеть и принять правду, в состоянии справиться с миром и судьбой. Только в этом случае наши поражения превращаются в победы. И тогда ничто — ни извне, ни изнутри — не может противостоять нам. Тогда наше «я» способно выстоять в потоке жизни, в потоке времени. Но это верно лишь при условии, что мы не намерены и не пытаемся вмешиваться в ход своей судьбы.

Еще я понял, что некоторые собственные мысли следует принимать как должное, их значение в том, что они есть. Категории истинного и ложного, конечно, присутствуют всегда, но они не всегда обязательны и не всегда применимы. Существование таких мыслей само по себе более важно, чем то, что мы об этом думаем. Но и это — то есть то, что мы думаем — не следует подавлять, как не следует подавлять любое проявление своего «я».

продолжение

2. «Психические миры» не отделены друг в друга

Когда я был студентом, со мной произошел один интересный случай. Шедший мимо меня парень неожиданно стал напевать одну песню. Я почувствовал себя странно, поскольку как раз думал о ней. Такие же ситуации повторились еще два раза за следующие несколько лет. С тех пор, как мой опыт обогатился этими и еще более яркими случаями, телепатия перестала быть для меня просто теорией. Расскажу об одном инциденте.

Когда я работал в офисе, мне на ум пришла одна мелодия. Замечу, что я часто напеваю их про себя. В самом этом факте, конечно же, нет ничего странного, ни для меня, ни для вас. Странным было то, что эта мелодия относилась к народному фольклору, что было совсем не в моем вкусе. Я знал ее, но не вспоминал о ней уже многие годы. Мне стало интересно, почему же она возникла именно сейчас? Я отвернулся от монитора и увидел моего сослуживца, рука которого двигалась в такт мелодии, звучавшей в моем уме. Это выглядело, как будто в моем уме играл оркестр, а он им дирижировал. Я спросил его, напевал ли он ее про себя, на что он с изумлением ответил: «откуда ты знаешь?»

То, что некоторые люди обладают телепатическими способностями, является фактом. Вы можете подтвердить это, вспомнив многие случаи и из своей жизни. Можно предполагать, что этими способностями обладает каждый, но у среднего человека они достаточно мало выражены. Телепатия, очевидно, не принадлежит к нашим пяти чувствам, и слабо проявлена в обычном бодрствующем состоянии. Теперь заметим, что утрата одних чувств часто приводит к развитию других. К примеру, слепые люди обладают весьма чувствительным слухом. Это означает, что те чувства, которые вами не используются, многократно усиливаются, когда все иные каналы восприятия не задействованы. «Ясное видение реальности» в медитации приходит именно тогда, когда имеется полная отрешенность от внешнего физического мира. Д-р Джон Лилли подтвердил это в своих экспериментах с депривационной камерой. Таким образом, можно сделать вывод, что телепатия получает свою максимальную силу тогда, когда известные пять чувств полностью отсутствуют, то есть при утрате физического тела.

«Психические миры» могут проникать друг в друга посредством этой способности и порой становиться
единым целым. Например, однояйцевые близнецы обладают неким общим внутренним миром и при
своей физической жизни. Можно также вспомнить случаи массовых галлюцинаций, и т. д. Это доказывает,
что мы можем иметь общие переживания и строить совместные «психические миры» даже здесь и
сейчас.

Расскажу вам еще одну историю. Мне выпала возможность быть свидетелем работы медиума, практикующей «Джорей» (разновидность японской терапии, система духовного очищения). Одна женщина попросила меня о помощи из-за того, что, как она мне сказала, ее беспокоили некоторые духи. Я не смог сделать ничего больше, кроме как поделиться некоторыми духовными знаниями. Но у меня была одна знакомая, которая, по ее словам, обладала психическими способностями. Действительно, Джорей был ее работой. Мы знали друг друга три года и между нами развились доверительные отношения. Поэтому я пригласил ее для помощи, чтобы провести практику духовного очищения. В итоге я получил твердое доказательство реальности общих переживаний, или «психических миров». Например, во время процедуры очищения моя подруга заметила зеркало в доме женщины, и увидела в нем большую толпу «беспокойных духов». Она сказала: «Это зеркало было поразительным. Там так много духов»

.Женщина немедленно повернулась ко мне и сказала: «Я ведь не говорила вам о зеркале перед этим, верно?» (это действительно было так). Но по ее словам, зеркало приводило ее в ужас и она опасалась стоять в комнате напротив него.

Ее соседка по квартире тут же воскликнула: «Так вот почему ты никогда не хотела входить в эту комнату! Ты всегда просила меня войти вместо тебя. Почему же ты раньше не сказала, что боишься этого зеркала?»

«Я боялась, что ты испугаешься» - ответила женщина.

окончание.

4. Измерение «психического мира» при помощи традиционных методов

Киёта преуспел в продуцировании большого количества мысленных фотографий в строго контролируемых лабораторных условиях. Феномен возникновения этих «мыслеграфий» изучался проф. Оутани из университета Bouei-Igaku и проф. Сасаки из Denki-Tuushin.

Проф. Оутани выдвинул гипотезу, что при образовании «мыслеграфий» в полароидной камере должны проявляться фотоны света, в то время как проф. Сасаки придерживался противоположного мнения. Чтобы разрешить этот спор, они поместили в камеру детектор фотонов, специально разработанный для этой цели. Эксперимент проф. Оутани подтвердил его гипотезу: детектор зафиксировал слабый поток фотонов. Но что действительно странно, эксперимент проф. Сасаки тоже оказался успешным! В его опытах детектор не зафиксировал никакого свечения, в то время как образы на пленке вполне проявились.

В другом случае один ученый наблюдал электромагнитные колебания выше 30 МГц во время демонстрации Киётой своей телекинетической способности гнуть ложки. После того как этот результат повторился несколько раз, ученый, естественно, начал изучать связь между паранормальными способностями и электромагнитными колебаниями этого диапазона. Но при успешном опыте с Киётой другой ученый не зафиксировал этих же колебаний. По словам самого Киёты, на его работу как будто влияет содержание разума наблюдателей, и он непроизвольно выдает им тот результат, который больше всего от него ожидают.

Кроме опытов с Киётой, существуют и другие подобные результаты. Отдельные горячие источники привлекли внимание некоторых японских ученых и медиков. Вода из этих источников, подобно фонтану в Лурдесе во Франции, была отмечена своей целительной силой. Анализ химического состава воды показал присутствие в ней многих редких минералов. Однако полученные сведения были противоречивыми. Данные варьировались день ото дня, от одного ученого к другому. Один исследователь обнаружил значительные изменения в составе воды когда кто-то просто прошел рядом!

В области квантовой физики существует так называемый «принцип неопределенности», открытый в 1927 году германским физиком Вернером Гейзенбергом. Этот принцип гласит: «Чем более точно определена координата субатомной частицы в конкретный момент времени, тем менее точно определен ее импульс, и наоборот».

Специалисты по квантовой физике утверждают, что мы не можем знать точного состояния частицы, поскольку само наше наблюдение (процесс измерения) влияет на конечный результат. Другими словами, когда различные ученые проводят аналогичные измерения над субатомной частицей, у них будут получаться разные результаты, поскольку в этой области принципиально невозможно в точности воссоздать те же условия. Тем не менее, традиционная наука не допускает того, что такие же «неоднозначности» могут иметь место и в макромире - нашей повседневной реальности. Они не могут включить такие противоречивые результаты в данные своих экспериментов. Но это все же происходит, и происходит довольно часто.

Люди, не верящие в такие макроявления, могут препятствовать их проявлению вокруг себя, даже не зная об этом, на подсознательном уровне. Проф. Хаясака из Северо - Восточного университета написал отчет, в котором утверждал, что гироскоп, вращающийся по часовой стрелке, немного теряет в весе, в то время как вращающийся против часовой - нет. После длительных экспериментов с влиянием вращения на силу гравитации ему удалось подтвердить это предположение, результатом чего стал фундаментальный научный труд по этой теме.

Сенсационные результаты Хаясаки привлекли внимание ученых со всего мира, многие из них считали это «нелепым» и «абсурдным». Соответственно, они попытались повторить этот эксперимент, заранее будучи уверенными в его негативном результате. Так и произошло в большинстве случаев. Спустя несколько лет проф. Хaясака устало сказал моему знакомому: «Что за гадкая штука этот коллективный разум! Я повторил этот эксперимент несколько сот раз перед тем как все обнародовать. Результаты всегда были одни и те же. Но сейчас я уже иногда испытываю трудности с их воспроизведением».

Достаточно печально, такой важный феномен смог быть остановлен, когда определенное число людей начали верить в его «невозможность». Новая физика неизбежно должна будет практически объяснить принцип неопределенности вместо того, чтобы просто его констатировать. Эта новая точка зрения неизбежно прольет свет на причину, по которой влияние нашего «субъективного» разума не может быть исключено из «объективной» картины мира.

В любом случае наш физический мир более гибок и податлив, чем это представляется большинству из нас. Это в буквальном смысле «паттерн», образованный множеством субъективных «психических миров». Точно также и жизнь после смерти формируется коллективным разумом многих наблюдателей. Вероятно, существует также и множество «психических миров», лежащих за пределами нашего восприятия и понимания.

5. Заключение.

Что есть «истина»? Является ли она «абсолютной» для всех и для каждого? По существу, «истина» есть лишь в «психическом мире» индивидуума, его субъективной реальности. Когда он разделяет свой внутренний мир с кем-то другим, возникают общие ценности. В мире так много людей, борющихся с остальными во имя «истины». Но они должны знать, что «абсолютная истина» - не более чем иллюзия.

Возможно, истиной является только одно утверждение:

«Все реальности - это продукт коллективного разума живых существ. И эти реальности всегда
могут быть изменены посредством их разума.

Источник: сайт Центр Изучения Эзотерического наследия и Развития Сознания

Форд Артур
Артур Форд (Arthur Ford, 08.01.1897 — 04.01.1971) — американский психический духовный медиум, специалист яснослышания, который основал в 1955 году «The Spiritual Frontiers Fellowship».

Он родился 8 января 1897 года в небольшом городке Титусвилл, штат Флорида, изучал христианство.

В 1917 году Артур получил стипендию Колледжа Трансильвании, в это же время до 1924 года он служил в церкви Барборвилл.

Во время Первой мировой войны он обнаружил, что обладает даром слышать имена солдат, которые в течение ближайших дней погибнут и появятся в списках жертв. Их имена были в точно такой же последовательности, как Артур накануне записал для себя днем раньше.

После войны он стал изучать психические явления и стал в 1921 году медиумом.

В 1932 году Артур Форд отправился с визитом в Индию, где изучал методы сознательной, астральной проекции из индуистских религиозных учений.

Форд является автором многих книг, среди которых «Жизнь после смерти, как об этом рассказано Джерому Эллисону».

Жизнь после смерти, как об этом было рассказано Джерому Эллисону Форд Артур

Книга содержит свидетельства, собранные Артуром Фордом благодаря многим годам исследований и личному опыту, которые, по его мнению, доказывают, что жизнь после смерти существует.

Бессмертие
Человек не может умереть Форд Артур

Откровения самого известного в мире медиума о жизни после смерти.

Как установить контакт с умершими? О чем говорят мертвые? Как развить психические способности?

На эти вопросы и на сотни других отвечает эта книга, написанная всемирно известным медиумом Артуром Фордом.