HELEN CHANNEL - международный форум-рупор об исследованиях прошлых воплощений, а также о жизни в текущем воплощении

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.



Родом из детства

Сообщений 301 страница 320 из 320

301

Мария Мухина. Пока ребенок обслуживает ваши взрослые нужды и потребности, он не проживает свою детскую (или уже взрослую) жизнь...
Понятие семейной иерархии — один из основных законов, которым подчиняется жизнь семьи. Одно из положений иерархии заключается в том, что в семье родители несут ответственность за детей и имеют всю власть в нуклеарной семье.
Триангуляция
Триангуляция — эмоциональный процесс между двумя людьми, который имеет тенденцию вовлекать в отношения третьего. В нарушенной семье, где внутренние границы размыты, родители могут иногда делать детей своими эмоциональными партнерами. Это перевернутая иерархия, при которой статус ребенка в семье равен родительскому.
Пример: «Дочь-подружка». Мама общается с дочерью на равных, как партнеры, как подруги, что приводит к психологическому дискомфорту у ребенка, к смешению ролей, к ослаблению силы ребенка.
В норме сила ребенка должна направляться в социум, использоваться для общения со сверстниками, друзьями и сиблингами (братьями, сестрами).
В случае, когда мама начинает делиться с дочкой тем, какие у неё плохие отношения с папой, как они конфликтуют, делится своими подозрениями относительно измен отца, в душе у ребенка начинает происходить сумятица.
Когда мама становится дочери подругой, в глазах дочери это снижает ее авторитет и, как следствие, дочь непроизвольно эмоционально присоединяется к отцу. Ребенок не хочет слышать подобных вещей, ему тяжело слушать негативные вещи про одного из родителей. В результате дочь старается дистанцироваться от матери.
То же происходит и в случае излишне доверительных, товарищеских отношениях одного из родителей с сыном.
Чего не должны знать про вас дети
Затрагивая тему избыточной откровенности в общении с детьми, следует сразу обозначить, чего в норме не должны знать дети. Дети не должны знать про личные интимные подробности и тайны родителей. В первую очередь это касается сексуальных отношений. Метафорически это звучит так: «Дверь супружеской спальни для детей должна быть плотно заперта». Да, дети знают, что дверь эта есть, и на этом — всё.
Также дети не должны знать о добрачных романах, отношениях, влюбленностях родителей. Рассказывая о своих добрачных отношениях детям, мать забирает силу отца и настраивает детей против себя.
То же касается отца, дети не должны знать о его добрачных отношениях. Если имел место брак и дети спросили об этом, имеет смысл сообщить только факт брака и это не должно глубоко фиксироваться, дабы не вызвать тревогу у детей и их сомнения в устойчивости союза родителей.
Теперь вернемся к нарушениям иерархии в семейной системе.
Парентификация
Термин парентификация произошел от английского слова «parents» — родители. В буквальном смысле это означает, что дети функционально становятся родителями собственным родителям. Это вариант перевернутой иерархии часто возникает в случае алкоголизма, или наркомании одного или обоих родителей.
Пример: Если отец химически зависимый и в семье есть сын, то он часто замещает созависимой матери отца. Отец и мать в такой семье зачастую, инфантильные, поэтому ребенок вынужден стать единственным взрослым и нести ответственность за семью, ее существование и гомеостаз. Он принимает решения, он отвечает за границы семьи, делая их жесткими. Жесткие границы в этом случае выглядят примерно так: никто не должен узнать, что отец зависимый, поэтому никого нельзя звать в дом, ни с кем нельзя делиться происходящим в семье. У такого ребенка, как правило, нет друзей, он ведет замкнутую «взрослую» жизнь. Это перевернутая иерархия, при которой статус ребенка в семье выше родительского.
Другой пример парентификации: в случае ранней смерти матери, дочь функционально заменяет ее и, как следствие, перестает быть дочерью. Она выполняет много домашних женских дел с раннего возраста, ухаживая за отцом и поддерживая его. Так и не познакомившись полноценно с ролью дочки, вырастая, она чаще всего становится функциональной мамой своему мужу.
Нарушение иерархии в сиблинговой подсистеме
Происходит как следствие парентификации, когда старший ребенок берет на себя ответственность за родительскую подсистему, он также берет ответственность и за детскую подсистему (младших детей).
Или другой вариант: когда только в детской подсистеме нет иерархии, нет ведущего и ведомого, старшие и младшие дети на равных. Происходит это, когда один родитель жестко, авторитарно влияет на детей, объединяясь в коалицию с детской подсистемой и ослабляя тем самым другого родителя.
Пример: Папа, который проводит много времени со своими сыновьями разного возраста (спорт, шахматы, рыбалка), не дифференцируя их на старший-младший, а мама при этом находится вне их занятий. В таком случае мама, ощущая себя ослабленной, испытывает раздражение на коалицию отец-сыновья и ищет с кем создать свою коалицию, например со своими родителями или психотерапевтом.
Стоит отметить, что наряду с дисфункциональными коалициями, объединяющими родителя и ребенка, есть и здоровые варианты — это коалиции «по горизонтали», к ним относятся внутрисемейные коалиции между супругами и между сиблингами.
Уважаемые Родители!
Когда вы «дружите» со своими детьми, когда вы жалуетесь им на свою взрослую жизнь, когда демонстрируете свою неспособность справиться со своими потерями и поражениями…
Когда латаете детской душой бреши своего одиночества, когда вынуждаете ребенка покрывать ваши болезненные пристрастия…
Когда, ведомые своим эгоизмом, пеняете на неблагодарность своего чада и требуете мзду за «бессонные ночи» в виде внимания или сочувствия, – знайте, что тем самым вы лишаете своего ребенка не только родителя, коим вы, нарушая иерархию, быть не в состоянии.
Вы лишаете ребенка его Жизни, потому что пока ребенок обслуживает ваши взрослые нужды и потребности, он не проживает свою детскую (или уже взрослую) жизнь.
Знайте об этом.

***
© Мария Мухина

0

302

Ксения Кнорре. Самый вкусный на свете ужин.
Я, кажется, навсегда запомнила, как мы с мамой много лет назад стояли в очереди в сберкассе - знаете, бывают такие воспоминания-вспышки, как фотоснимки.
Вот я и помню: маленькое душное помещение, на уровне моего носа - ноги, ноги, ноги, авоськи, кошёлки. Народу много, все стоят, переминаются, вздыхают. У обгрызенных по краям столов бабушки, медленно водя привязанными к столу шариковыми ручками, заполняют какие-то бумажки...
Рядом была почта - там тоже нужно был долго стоять в очереди к окошечку, чтобы получить бандероль или сделать перевод. Но! Там ещё почему-то были настоящие чернильницы и старые расщеплённые перья, и это было необыкновенно привлекательно - пока мама стоит в очереди, нацарапать что-нибудь, высунув язык, на бланке для телеграммы. Там же были массивные лакированные кабинки для междугородных переговоров, туда вызывали по фамилии, абоненты плотно запирали за собой двери и потом кричали в трубку на всё отделение, это было любопытно, я дома иногда играла в почту.
Я наперечёт помню все магазины своего детства: наш овощной - продавщицы в перчатках с обрезанными пальцами, хозяйственный - там удивительно пахло, продуктовый - в нём стоял почти космический автомат для продажи разливного растительного масла, дальний гастроном -шесть часов в очереди с бабушкой за сахаром, потому что 2 кг в одни руки, а на улице лето и фрукты-ягоды, молочный, который мы называли "стекляшкой", булочную с привязанными ложками - чтобы пробовать хлеб на мягкость, галантерею, прачечную, где выдавали завёрнутое в серую бумагу бельё, химчистку...
Я пишу это не для того, чтобы похвастаться своей феноменальной памятью. Я не сомневаюсь, что все так же хорошо помнят те же самые места - потому что мы в них часто бывали. В выходной, после садика, после школы мама, папа, бабушка брали нас за руку и шли с нами в будничный свой поход по магазинам и химчисткам. Это было иногда скучновато, и тогда нам приходилось самим придумывать, как себя развлечь, иногда наоборот интересно, но это была живая, настоящая, обычная жизнь, в которой мы волей-неволей участвовали, наблюдали её, самым естественным образом учились в ней ориентироваться.
Потом маятник качнулся сами знаете куда, и мы стали вести себя с нашими собственными детьми совсем по-другому.

- Как можно водить за собой маленького по всем этим сберкассам?! Там толчея, инфекция, там ребёнку скучно, пусть лучше посидит с бабушкой дома, позанимается с развивающими кубиками.

- Сумасшедшая мамашка, таскает в слинге повсюду бедного малыша, смотреть на него жалко!

- Дети должны получать положительные эмоции, зачем им эта тоска в очередях?

- Пусть дети живут детской жизнью, взрослые дела их не касаются!

Это маниакальное стремление оградить детей от жизни в любых её проявлениях привело к странным и неожиданным результатам. Ребёнку десяти лет надо подробно и на пальцах объяснять, как купить что-то в магазине: сказать то-то, предъявить карточку, не забыть взять сдачу, как следует убрать деньги... Московские дети тринадцати лет впервые в жизни попали в метро: визжали, как пятилетние, хохотали и хватались друг за друга. Я знаю родителей, которые с ужасом отбирают кухонный нож у ребёнка семи лет и пишут мне на экскурсию с пятиклассниками сообщения типа "проследите, пожалуйста, чтобы Маша надела шарф!"...
Мы огораживаем их от всего. Мы везде, где можем, стелем соломку. Мы стараемся всё сделать сами: нам так спокойнее и проще. Можно долго спорить о том, стало ли опаснее сейчас на улице, но факт налицо: дети младшего школьного возраста почти не ходят сами в магазин, в школу, на кружки, не ездят одни на общественном транспорте. Моя подруга возила в школу дочь вплоть до последнего звонка - излишне напоминать, что мы сами ходили и ездили в школу начиная с 2-3 класса. Дети больших городов практически лишены - и слава богу - опасных и захватывающих приключений нашего детства (исследование подвала, катание на кабине лифта, прогулка по крышам гаражей), но при этом они также утратили возможность исследовать мир вокруг себя и плохо себе представляют, как он вообще устроен.
Когда я много лет назад писала о детских домах и интернатах, я узнала, что одна из основных проблем их выпускников - полная невозможность встроиться в окружающую их жизнь. Они не умеют жить самостоятельно, потому что всю их жизнь перед ними сама появлялась тарелка супа, само начиналось кино в определённое время, валились с неба подарки, а среда была абсолютно безопасной. Поэтому, как только их выпихивают во взрослую жизнь, перед ними встаёт миллион вопросов. Если учреждение, в котором они выросли, не проводило соответствующих занятий, они понятия не имеют, как общаться в магазине, каким образом заплатить за электричество, что делать, если нужно отправить, например, посылку куда-нибудь в Кострому, не могут сварить себе даже гречневую кашу и мигом спускают все деньги, которые лежат на их счету. Поэтому нечего удивляться тому, что по статистике абсолютное большинство из них спивается, оказывается в тюрьме, теряет выданное государством жильё или заканчивает жизнь самоубийством. Однажды ночью в Питере я разговорилась с девушкой из очереди за бесплатным супом: вахтёр из её общежития, с которым у неё конфликт, отобрал у неё паспорт и не пускает, не даёт даже забрать вещи оттуда, так что она живёт на улице, питается с помощью бездомных и до судорог боится вахтёра. Как я и думала, девушка оказалась детдомовской. У неё в голове нет ни алгоритмов решения проблем, ни даже желания их решать. Удивлённо раскрыв свои большие глаза, она смотрела, как я машу руками и мечу молнии, и молча слушала мои возбуждённые объяснения, что никто не имеет права отбирать у неё паспорт, что есть такая служба, называется "полиция", в которую надо было сразу же позвонить, что в Петербурге есть уполномоченный по правам человека, куча государственных и благотворительных организаций, которые ей помогут, нельзя же, в самом деле, ночевать в ноябре в подъездах, надо только заморочиться и их поискать. Она кивала и вздыхала. На следующий день я встретила её там же.

Ещё одна проблема этих детей - потребительское отношение, возникающее из удовлетворения взрослыми их потребностей. Для них делают всё, а они ни для кого не делают ничего. Обе этих проблемы у детдомовцев были всегда, но я до недавнего времени и не думала, что они неожиданно свалилась на головы детей из самых благополучных семей. Они ничего не знают от окружающей их жизни, от которых мы их оградили, иногда в буквальном смысле, и привыкли к тому, что их все одевают, развлекают, учат, за ними убирают, им всё и всегда дают, а они никому ничего не должны. Я еду с лекций в частную школу, и завуч меня предупреждает:

- Имейте в виду: у нас коттеджные дети.

- Простите?

- Ну, дети, которые никогда не выходили за забор коттеджа без родителей, охранника или водителя. Они ничего не знают о том, что за забором. В их жизни только закрытая территория посёлка и школы...

Впрочем, это проблема не только "коттеджных" детей. Теперь зачастую и вполне обычные "районные" дети - так же, как и детдомовцы, как и дети миллионеров - понятия не имеют, для чего нужна сберкасса ("таскать ребёнка в рассадник инфекции?!"), как сварить самим картошку ("порежутся! обожгутся!") и что делать с той же посылкой в Кострому ("мне проще самой"). Специалисты говорят о том, что из-за смены системы коммуникаций пропасть между современными родителями и детьми шире, чем когда-либо, но мне кажется, мы сами, своими руками выкопали себе яму.
...В дочкином классе я занимаюсь экскурсиями. И вот что я вам скажу: самая увлекательная лекция в прекрасном музее не сравнится для них по степени интересности с посещением производства. Они, затаив дыхание, смотрят на то, как растёт салат на бесконечных плантациях агрокомбината, как завороженные наблюдают за штамповкой конфет в шоколадном цехе и замирают перед агрегатом, перемешивающим тесто на хлебозаводе. Их всё это гипнотизирует и очаровывает, потому что они вообще не представляют, откуда что берётся. У них нет никаких идей по поводу того, как и откуда взялись самые простые окружающие их вещи и каким образом они были сделаны: карандаш, сметана, платье и так далее. Поэтому одной из первых поставленных мной перед собой же задач было свозить детей на ферму. Настоящую ферму, где они получат представление о том, откуда берётся хотя бы часть еды, как это происходит, как выглядит сельский труд.
На ферме дети немного сошли с ума. Они с упоением месили грязь по дороге в свинарник, пищали от восторга, глядя на свежеснесённые куриные яйца, широко раскрыв глаза, смотрели на то, как доят корову, тайком жевали хлебные колосья, смело трепали по холке коз. По моей просьбе на ферме с ними сбили масло и испекли хлеб. Ничтожно малая, но хоть какая-то часть бытового волшебства - превращения зёрен и молока в нашу ежедневную еду, каждый день происходящего на заводах и фермах, о котором мы не задумываемся, а они ничего не знают. Это была наша экскурсия года, они её ещё долго вспоминали.
...Ещё одна удивительная черта нашего времени - наши дети слабо себе представляют, чем мы, их взрослые, занимаемся большую часть своей жизни. Сейчас не принято брать детей на работу (неизменная часть детства многих из нас), мало кому приходит в голову организовывать для детей сотрудников экскурсии по своей организации - и очень, очень жаль, потому что для ребёнка папа и мама исчезают на целый день неизвестно куда, делают неизвестно что, после чего благодаря неизвестно чему и непонятно как в доме появляются деньги, вещи, еда. Прибавим к этому то, что по сравнению с нашим детством появилось много загадочных профессий, название которых ребёнку ни о чём не говорит. Кто был у нас, кроме всем понятных врачей, строителей, учёных, слесарей и учителей? Разве что инженеры да бухгалтеры - но, как правило, это можно было объяснить. Теперь же родители через одного - копирайтеры, менеджеры, маркетологи, дизайнеры, мерчендайзеры, эйчары, пиарщики, сммщики, бариста, байеры и бог знает кто. Понять, что папа с таким названием делает на своей работе или почему он всё время сидит в компьютере, категорически невозможно, если папа не утрудится объяснить, а ещё лучше - показать, чем же он всё-таки занимается.
Несколько лет назад я с удивлением обнаружила, что для моих дочерей нет ничего привлекательнее, чем весь день мотаться со мной по моим ежедневным делам. Особенно здорово, когда мы это делаем на общественном транспорте, сидим рядышком и можем в дороге сколько угодно болтать, играть, веселиться, глядя друг другу в глаза. Мы заезжаем на одну из моих работ, и гордый ребёнок несёт мыть гору чайных чашек, копившихся несколько недель, - и по тому, как его совершенно искренне хвалят и благодарят, понимает, что он сделал нужное и важное. Он ходит со мной тише воды и ниже травы по коридорам и внимательно слушает мои объяснения - кто, чем и зачем тут занимается. Он радостно заходит со мной в магазины - благо очередей теперь в том виде, в каком они были в нашем детстве, нет. Он внимательно слушает, для чего нужен банк и что в нём делают. Он заходит со мной выпить чаю с пирожком в мою любимую кофейню. Он едет домой усталый и счастливый.
Всё это я пишу, лёжа в кровати в окружении бумажных платков, кружек с чаем и водой, подушек, градусников и прочих всем знакомых атрибутов. Я уже довольно давно поняла, что мамина болезнь - это вынужденная самостоятельность для детей. Придётся самим сходить в парикмахерскую, объясниться с мастерицами и расплатиться. Придётся также сходить в магазин, потому что маме нужны мёд и лимоны. Придётся самим приготовить ужин. Нет, мама встать не может, мама может только умирающим голосом дать точные инструкции. Если мама выползет на свет божий, она очень расстроится, когда увидит лужу в коридоре. Маме надо отнести чай и накормить её. Меня потрясла гордая физиономия моего ребёнка, когда он принёс мне на подносе приготовленную им еду.
На следующий день главной по кухне была младшая. Три раза приходила спросить, вкусный ли получился ужин.
Конечно, вкусный, родная. Самый вкусный на свете...

***
© Ксения Кнорре

0

303

Анна Топилина. Требовательные младенцы, стыд и материнское выживание.
Давненько я не писала о материнстве, но тут у друзей косяками пошли посты о невыносимых радостях материнства, и я решила расчехлить шашку. Потому что не бывает лишних текстов на тему «с тобой все хорошо, детка» и «молодец, что ты не повредилась, детка», направленных в сторону молодых матерей. А поговорить сегодня я хочу о так называемых high need babies (HNB), требовательных младенцах – понятии, про которое довольно много пишут шведы и, например, американцы, и которое я практически не встречала в нашем контексте.
Нет никаких научных исследований, с медицинской точки зрения выделяющих и описывающих определенную группу маленьких детей с повышенными потребностями, никто не знает, почему так происходит, но специалисты, профессионально работающие с семьями, подтверждают – некоторые младенцы рождаются более чувствительными, требовательными и «сложными».
Это – не диагноз и не патология, это никак не влияет на будущий характер и темперамент ребенка (из HNB вырастают как неугомонные и активные взрослые, так и спокойнейшие флегматики), но эта штука легко может довести родителей до ручки, и стать, например, одним из факторов, провоцирующих дебют и развитие послеродовой депрессии у матерей.
Что же такое «требовательный младенец»? Это в первую очередь младенец, вызывающий у матери постоянное ощущение, что его потребности просто невозможно удовлетворить. Там, где другие дети мирно спят в коляске на прогулке, наш младенец будет орать пожарной сиреной и успокоится только на руках. А часто – не просто на руках, но когда мать будет одновременно укачивать в нужном ритме, напевать определенную колыбельную и совать сиську в такт.
Там, где другого младенца можно вручить папе, няне или бабушке, наш младенец будет орать до посинения, пока снова не окажется на руках у матери.
Там, где другой младенец будет спать под музыку и телевизор, наш младенец проснется от того, что простыня зашуршала слишком громко или скрипнула половица. Там, где другой младенец поест и отвалится, наш младенец будет просыпаться и буянить, случайно потеряв во сне сосок.
Там, где другого ребенка можно посадить в бебиситтер и дать порассматривать окрестности, наш ребенок будет выть белугой, спустившись с рук.
И так далее и до бесконечности.
Уже одно это – само по себе – нереальная нагрузка на психику. Ребенок постоянно чего-то хочет, ему нужны тонны внимания, он абсолютно непредсказуем, сжирает абсолютно все силы и все свободное время мамы. Но то, что еще хуже – это стыд. Стыд за то, что «у всех дети как дети», а у тебя какое-то чудовище. У Мани дочка спит всю ночь и просыпается всего на одно кормление, у Тани ребенок спит три часа в коляске, пока Таня читает книжечку на скамейке в парке, у Наташи ребенок спокойно часами лежит на коврике и гулит, пока Наташа работает, и так далее и до бесконечности. И что в этом всем общего? Правильно! Маня, Таня и Наташа – хорошие мамы, наверняка, КУДА лучше тебя, ведь они НЕ ПРИРУЧАЛИ младенца к рукам и вообще умудрились как-то так его ВОСПИТАТЬ, что могут позволить себе сходить в спортзал и открыть новый бизнес, пока ты беспокоишься о том, не зашуршит ли простыня, когда ты пытаешься спать, и грызешь сыр от целого куска, вырвавшись к холодильнику в те две минуты, которые у тебя есть на то, чтобы поесть.
Когда у тебя требовательный ребенок, ты не только умираешь от недосыпания и постоянной непредсказуемости существования (тоооолько поднесла бутерброд ко рту или намылила голову в ванной – начинает завывать пожарная сирена, которую никем кроме тебя не успокоишь – а терпеть ты ее просто не можешь, потому что у тебя отовсюду брызгает молоко и древние инстинкты сходят с ума - кровиночка в опасности), но и постоянно стыдишься. Он орет, потому что я плохая мать. Он орет, потому что я его приучила к рукам и все неправильно делаю. Он орет, потому что я сама нервная и тревожная, а он считывает мое состояние и тоже заводится (вот это вот вообще пиздец натуральнейший – НИКОГДА не говорите ничего подобного вашим знакомым мамам, иначе добрая фея кармы придет и даст вам в лоб, абищаю). Он орет, потому что у него наверняка какое-то неведомо заболевание. Стыд, стыд, стыд, тревожность, страх, стыд, недосыпание = АД и бездны преисподни.
Как я сейчас понимаю, моя София в младенчестве была классической high need baby – она никогда, ни разу, ни на секунду не заснула в коляске-люльке (она орала там белугой, до посинения, пока ей наконец не исполнилось четыре месяца и я не посадила ее в строллер – чтобы она могла видеть окрестности – тогда она и успокоилась), слинги ей тоже не особо нравились, ее нельзя было положить на кровать или в бебиситтер и оставить, она кормилась практически не прекращая и весь первый год спала днем только с сиськой во рту (господи, сколько ж книжек я перечитала и как я убила себе спину). Соски и бутылки выплевывались так далеко, что мы оставили это безнадежное дело, перепробовав все продукты на рынке. Она не ела вообще никакой прикорм до года и вообще ничего не ела кроме сиськи, пока не научилась держать ложку сама. А еще я до сих пор прекрасно помню «узор» из скрипящих половиц в нашей спальне, закрываю все двери медленно и бесшумно, нееееежно нажимая на дверную ручку. Я не раз орала, как ненормальная, на мужика, который СЛИШКОМ ГРОМКО ШУРШАЛ ОДЕЯЛОМ ночью, когда я отчаянно пыталась заснуть, а маленький демон просыпался в десятый раз и хотел хлеба и зрелищ.
Годик в такой обстановке, хорошенько приправленный стыдом и чувством бессилия, - и у тебя развивается не только послеродовая депрессия, но и легкое ПТСР, со флешбеками и холодным потом, когда ты видишь, например, беременную. И, как маленький приятный бонус, - острое желание пиздить лопатой тех, кто рассказывает тебе «а вот мой ребенок спал всю ночь», «а вот мы не приучали», «а вот мы приучали к тому-то». Good for you, guys, good for you. Не все дети рождаются с одинаковым темпераментом, совсем не все. Некоторые рождаются слегка более невыносимыми, чем другие – и в этом нет нашей вины.
И если вам не посчастливилось стать мамой такого младенца – крепитесь, держитесь, и посылайте куда подальше абсолютно всех, кто будет рассказывать вам, как жить и что вы делаете неправильно. Вы – героиня и бубочка, вам нужно ставить памятник, при жизни и в золоте. Вы – хорошая мама, просто отличная. А еще – вот это все, оно пройдет. Мелкий демон обязательно вырастет. И станет легче

ПС: и добавлю. Так выступать могут абсолютно здоровые дети, которым не нужно внимание невролога, остеопата и бабок. София родилась в естественных гармоничных родах 10/10 по Апгар, и всегда была идеально здоровым младенцем, хоть в палату мер и весов сдавай.

***
© Анна Топилина

0

304

НАРУШЕНИЯ ИЕРАРХИИ В СЕМЕЙНОЙ СИСТЕМЕ: ЧЕГО НЕЛЬЗЯ ДЕЛАТЬ РОДИТЕЛЯМ

Иерархия – один из параметров семейной системы, призванный устанавливать порядок, определять принадлежность, авторитет, власть в семье и степень влияния одного члена семьи на других.

Одно из положений иерархии заключается в том, что в семье родители несут ответственность за детей и имеют всю власть в нуклеарной семье.

В своей статье я хочу рассмотреть некоторые варианты отклонений от этой нормы и их последствия.

Триангуляция

Триангуляция — эмоциональный процесс между двумя людьми, который имеет тенденцию вовлекать в отношения третьего. В нарушенной семье, где внутренние границы размыты, родители могут иногда делать детей своими эмоциональными партнерами. Это перевернутая иерархия, при которой статус ребенка в семье равен родительскому.

Пример: «Дочь-подружка». Мама общается с дочерью на равных, как партнеры, как подруги, что приводит к психологическому дискомфорту у ребенка, к смешению ролей, к ослаблению силы ребенка.

В норме сила ребенка должна направляться в социум, использоваться для общения со сверстниками, друзьями и сиблингами (братьями, сестрами).

В случае, когда мама начинает делиться с дочкой тем, какие у неё плохие отношения с папой, как они конфликтуют, делится своими подозрениями относительно измен отца, в душе у ребенка начинает происходить сумятица.

Когда мама становится дочери подругой, в глазах дочери это снижает ее авторитет и, как следствие, дочь непроизвольно эмоционально присоединяется к отцу. Ребенок не хочет слышать подобных вещей, ему тяжело слушать негативные вещи про одного из родителей. В результате дочь старается дистанцироваться от матери.

То же происходит и в случае излишне доверительных, товарищеских отношениях одного из родителей с сыном.

Чего не должны знать про вас дети

Затрагивая тему избыточной откровенности в общении с детьми, следует сразу обозначить, чего в норме не должны знать дети. Дети не должны знать про личные интимные подробности и тайны родителей. В первую очередь это касается сексуальных отношений. Метафорически это звучит так: «Дверь супружеской спальни для детей должна быть плотно заперта». Да, дети знают, что дверь эта есть, и на этом – всё.

Также дети не должны знать о добрачных романах, отношениях, влюбленностях родителей. Рассказывая о своих добрачных отношениях детям, мать забирает силу отца и настраивает детей против себя.

То же касается отца, дети не должны знать о его добрачных отношениях. Если имел место брак и дети спросили об этом, имеет смысл сообщить только факт брака и это не должно глубоко фиксироваться, дабы не вызвать тревогу у детей и их сомнения в устойчивости союза родителей.

Теперь вернемся к нарушениям иерархии в семейной системе.

Парентификация

Термин парентификация произошел от английского слова «parents» — родители. В буквальном смысле это означает, что дети функционально становятся родителями собственным родителям. Это вариант перевернутой иерархии часто возникает в случае алкоголизма, или наркомании одного или обоих родителей.

Пример: Если отец химически зависимый и в семье есть сын, то он часто замещает созависимой матери отца. Отец и мать в такой семье зачастую, инфантильные, поэтому ребенок вынужден стать единственным взрослым и нести ответственность за семью, ее существование и гомеостаз. Он принимает решения, он отвечает за границы семьи, делая их жесткими. Жесткие границы в этом случае выглядят примерно так: никто не должен узнать, что отец зависимый, поэтому никого нельзя звать в дом, ни с кем нельзя делиться происходящим в семье. У такого ребенка, как правило, нет друзей, он ведет замкнутую «взрослую» жизнь. Это перевернутая иерархия, при которой статус ребенка в семье выше родительского.

Другой пример парентификации: в случае ранней смерти матери, дочь функционально заменяет ее и, как следствие, перестает быть дочерью. Она выполняет много домашних женских дел с раннего возраста, ухаживая за отцом и поддерживая его. Так и не познакомившись полноценно с ролью дочки, вырастая, она чаще всего становится функциональной мамой своему мужу.

Нарушение иерархии в сиблинговой подсистеме

Происходит как следствие парентификации, когда старший ребенок берет на себя ответственность за родительскую подсистему, он также берет ответственность и за детскую подсистему (младших детей).

Или другой вариант: когда только в детской подсистеме нет иерархии, нет ведущего и ведомого, старшие и младшие дети на равных. Происходит это, когда один родитель жестко, авторитарно влияет на детей, объединяясь в коалицию с детской подсистемой и ослабляя тем самым другого родителя.

Пример: Папа, который проводит много времени со своими сыновьями разного возраста (спорт, шахматы, рыбалка), не дифференцируя их на старший-младший, а мама при этом находится вне их занятий. В таком случае мама, ощущая себя ослабленной, испытывает раздражение на коалицию отец-сыновья и ищет с кем создать свою коалицию, например со своими родителями или психотерапевтом.

Стоит отметить, что наряду с дисфункциональными коалициями, объединяющими родителя и ребенка, есть и здоровые варианты – это коалиции «по горизонтали», к ним относятся внутрисемейные коалиции между супругами и между сиблингами.

Уважаемые Родители!

Когда вы «дружите» со своими детьми, когда вы жалуетесь им на свою взрослую жизнь, когда демонстрируете свою неспособность справиться со своими потерями и поражениями;
Когда латаете детской душой бреши своего одиночества, когда вынуждаете ребенка покрывать ваши болезненные пристрастия;
Когда, ведомые своим эгоизмом, пеняете на неблагодарность своего чада и требуете мзду за «бессонные ночи» в виде внимания или сочувствия, —
знайте, что тем самым вы лишаете своего ребенка не только родителя, коим вы, нарушая иерархию, быть не в состоянии. Вы лишаете ребенка его Жизни, потому что пока ребенок обслуживает ваши взрослые нужды и потребности, он не проживает свою детскую (или уже взрослую) жизнь. Знайте об этом.

Берегите себя и своих близких!

Группа Архисоматика

0

305

42 ярких вопроса ребенку :)

Как часто вы разговариваете с детьми о них самих? А вы знаете, что ваш ребенок думает о взрослых? А чему он хочется научиться? А когда он особенно счастлив? А какой у него самый любимый праздник? А самый незабываемый день?

Я обожаю задавать своим детям вопросы!
Делаю это не только из любопытства, но и чтобы понять, чем и как живет ребенок.

А еще – как развивается, чему учится, что начинает понимать. Для этого я провожу эдакий опрос раз в год. А потом сравниваю ответы… Это ТАК интересно!

Хотите незабываемо теплый и веселый семейный вечер?
Позадавайте своему ребенку вопросы.
Обещаю, вас ждет много открытий :)

Вот какие вопросы я задаю своим детям.
Добавляйте и придумывайте свои!
Кстати, а что бы такого необычного вы спросили у ребенка?
Давайте пополнять список вместе.

1. Легко ли быть ребенком?
2. Легко ли быть взрослым?
3. Где живут сны?
4. А когда ты не спишь, где они?
5. Почему люди читают книги?
6. Кем хочешь быть, когда вырастешь?
7. Если бы у тебя была волшебная палочка, чтобы ты сделала?
8. Каким должен быть лучший друг?
9. Как можно наказывать детей и за что?
10. Чему бы ты хотел научиться?
11. Почему люди болеют?
12. Как бы ты хотела, что бы тебя баловали?
13. Хотела ли бы ты иметь брата или сестричку? Почему?
14. Твоя самая любимая игра? Как в нее играть?
15. Чего ты больше всего боишься?
16. Какой праздник ты любишь больше всего? Почему?
17. Почему люди обижаются? (Что может тебя обидеть?)
18. Что такое плохое и хорошее настроение?
19. Какой герой мультфильма (сказки) тебе нравится больше всего? Почему?
20. Чем мальчики отличаются от девочек?
21. С кем тебе больше нравится дружить с мальчиками или с девочками? Почему?
22. Что ты любишь больше всего?
23. Что ты не любишь?
24. О чем мечтаешь?
25. Какая еда самая-самая вкусная на свете?
26. Что ты находишь удивительным в мире вокруг?
27.Что ты считаешь чудом?
28.Есть что-то такое, что ты не сделала и теперь жалеешь?
29.Что ты хочешь сделать в скором будущем?
30.От чего ты можешь заплакать?
31. Где тебе хорошо?
32. Что бы могли родители сделать для тебя, чтобы ты была счастливее?
33. Какой у тебя был простой день, не праздник, когда ты была счастлива?
34. Где лучше – когда ездишь куда-то или дома?
35. Когда ты совсем одна, то что ты делаешь?
36. Чего тебе не хватает?
37. Если бы ты могла что-то поменять в нашей семье, то что?
38. За что ты обижаешься на родителей?
39. За что ты любишь родителей?
40. Если бы ты могла помочь каким-то другим людям, что бы ты сделала?
41. Какой ты видишь себя через 10 лет?
42. Каким должен быть муж (жена)?

Наталья Корбут

0

306

Синдром "убивающей мертвой матери"

Это матери, которые, конечно, живы, находятся рядом со своими детьми и даже о них заботятся. Со стороны, некоторые могут их даже счесть идеальными...Но есть одно НО..

Их дети никогда не чувствовали рядом с такими матерями себя по- настоящему любимыми, нужными, важными и принятыми. Чаще всего феномен "убивающей мертвой матери" встречается у детей "мертвых матерей". Этот термин ввел Андрэ Грин и подробнее об этом синдроме можно прочитать в "Мертвая мать".

В этой статье я хотела бы рассказать о особенностях поведения людей, выросших именно у "мертвой убивающей матери". ( термин заимствован у Синевич Ольги здесь.) Важно обозначить, что у "мертвой убивающей матери" чувство любви всегда сопряжено с агрессией, осознаваемой или неосознаваемой.

Это происходит потому, что в детстве они не смогли получить любовь и тепло от самого важного и дорогого для них человека - матери. И теперь любая любовь и привязанность подсознательно ассоциируется с опасностью и разочарованием, что всегда порождает злость и агрессию.

Эта злость и агрессия впоследствии распространяется и на другого важного человека в их жизни - на ребенка. Т.е, чем интенсивнее степень привязанности и любви, тем выше степень агрессии.

Обычно агрессия такой матери проявляется в:
- постоянных нападках и требованиях к ребенку;
- желанием изменить ребенка и сделать его лучше;
- упреки в адрес ребенка в недостаточном уважении и любви; - гиперконтроль и гиперопека;
- излишняя сосредоточенность на болезнях ребенка ( влияние вытесненной агрессии);
- беспокойство о возникновении неприятных ситуаций с ребенком, несчастных случаев (влияние вытесненной агрессии);
- сосредоточенность на своих проекциях, а не на личности ребенка;
- полное или частичное отсутствие эмпатии;
- частые вспышки некотролируемой агрессии;
- хаотичное поведение и непредсказуемость матери ( сегодня так делать можно, а завтра за это уже следует наказание).

Связи с подобными особенностями матери, ребенок, в свою очередь вырастает и со своими особенностями:

- повышенная тревожность и ожидание опасности, беды, несчастного случая, скорой смерти; ( интроецируемая на самого себя вытесненная материнская агрессия);
- ощущение "дыры" в сердце и расщепленное восприятие самого себя;
- частичное или полное отсутствие представления о самом себе ( мои особенности, ценности, желания);
- страх ошибки и "неправильного выбора" ( особенно последствий данного выбора);
- вечный поиск "универсального рецепта"- как перестать быть собой и стать кем-то лучше;
- низкая самооценка;
- аутоагрессия, часто неосознанная ( иногда подсознательное стремление к смерти);
- неспособность к принятию любви, поддержки и заботы от окружающих;
- часто отсутствие желания отдавать любовь, поддерживать и заботиться о близких;
- постоянные сомнения в любви, уважении и принятии к себе других людей; - аффективные вспышки агрессии ( не поддающиеся контролю);
- нарушение чувствительности;
- отсутствие осознания собственных чувств любви ( часто эти чувства также сопровождаются агрессией).

Таким образом, мы можем пронаблюдать, что данный феномен практически переходит из поколения в поколение.
Для тех, кто узнал в себе и в своей маме часть данных признаков, наверное почувствовали беспокойство за себя и своих близких. Но эта статья не о безысходности и "снежном коме", а об излечении и пути обнаружения Любви внутри себя.

Существует некоторое наблюдение, которое может помочь многим людям в "исцелении".

Первый шаг- это осознание своей агрессии. Агрессии к собственному ребенку, мужу или жене, родителям и другим близким.

Второй шаг- это заметить выражение этой агрессии по отношению к близким ( " а почему я сейчас подумала, что если ребенок намочит ноги, он обязательно заболеет и умрет", " почему я столько внимания уделяю недостаткам моего ребенка", " почему мне иногда приходят в голову мысли о том, что подойдя к кроватке ребенка, я могу обнаружить, что он уже не дышит")

Третий шаг- научиться контролировать свои аффективные выплески агрессии. Это долгий и трудный процесс. Постепенно осознавая скрытую для себя ранее агрессию, аффектов будет становиться меньше. Но здесь важно останавливать себя «передо мной мой ребенок, я люблю его. Это злость не к нему. Это злость и обида моего внутреннего ребенка, на мою мать. То что сейчас происходит- это мои проекции, которые не имеют никакого отношения к моему ребенку. Ребенок меня любит, он не желает мне зла. Он не хочет лишить меня своей любви».

Четвертый шаг- осознать, что та агрессия, которую вы в себе обнаруживаете- это и есть ваша любовь. Просто когда-то давно, любить для вас стало очень опасно. Любовь полна разочарований, обид и боли. Со временем, возможно, вы и вовсе забыли, что такое чувствовать любовь. Так вот- ниточкой, которая приведет вас к вашей любви и есть ненависть и злость.

Если вы злитесь, ненавидите- постарайтесь почувствовать свой страх и свою обиду. Именно за ним и есть то заветное чувство, которое когда-то было похоронено в детстве. Впустите это чувство внутрь себя. Это безусловное чувство любви, на которое способны только дети по отношению к своим родителям. Впустите и ощутите. Вместе с любовью возможно придет много боли и много жалости к себе.

Пятый шаг - оплачьте свою судьбу, свое детство, свою мать, свою не случившуюся любовь. Проживите это горе. Проживите горе, осознав, что ничего уже не изменить. НИКОГДА вы не почувствуете себя нужным, принятым, любимым и уже не получите нужной поддержки от своей матери. Это все было нужно и важно там и тогда. А здесь и сейчас уже давно нет этого ребенка, и нет уже и той матери. Осталась лишь способность любить. Любить так, как когда-то любил свою мать тот ребенок.

Шестой шаг- примите свою судьбу, свою мать, свои особенности. Разрешите себе быть таким. Вы уже прошли слишком долгий путь из страданий и переживаний. ВДА-шки  Теперь вы достойны счастья. Вы действительно имеете на это право.

Седьмой шаг - не теряйте свою любовь из виду. Помните, что все, что вы делаете, даже все ваши аффекты - всем этим движет любовь. Однажды чаша весов перевесит. А "дыра" в сердце заполнится любовью, но теперь вашей любовью, которую вы сможете передавать своим детям, постепенно исцеляя себя и следующие поколения. Потому что вы внутри полные. Вы способны любить.

Юлия Галустян

0

307

КАК НЕ НАДО ПОСТУПАТЬ С ДЕТЬМИ
«Сказала — и сбылось»: как родительские установки программируют тело ребёнка на болезнь

Иногда достаточно одного взгляда — тревожного, испуганного, укоризненного. И всё: ребёнок «знает», что он заболел. Ещё секунду назад он радостно бегал по лужам, а теперь прислушивается: не першит ли в горле? не заложило ли нос?

Мы часто не замечаем, как в детстве учимся болеть — буквально по сценарию. Причём сценарий этот пишут взрослые: с заботой, с любовью, но и со множеством страхов.

Я вспоминаю, как в детстве мне казалось, что болезни приходят строго по правилам. Замёрзла — значит, заболеешь. Выпила холодное — получи ангину. Почесала глаза — жди конъюнктивит. Все эти «если — то» вшивались в моё тело настолько плотно, что симптомы включались почти автоматически. И включались.

Теперь, наблюдая за своими детьми, я всё чаще ловлю себя на тех же словах. Только теперь я понимаю, что за ними стоит: тревожная родительская магия, которую ребёнок воспринимает как истину.

Психосоматика детства: как работают родительские программы

Доктор психологических наук Ирина Мальцева подчёркивает:
«До 5–6 лет ребёнок находится в слиянии с материнским сознанием. Он бессознательно усваивает не только язык, но и ощущения, страхи, установки взрослого».

Именно поэтому ребёнок, слыша фразу «не сиди на холодном — воспаление заработаешь», может через пару дней действительно начать жаловаться на боль в животе. Не потому что замёрз. А потому что он поверил.

Психолог Анатолий Некрасов отмечал:
«Многие болезни приходят не снаружи, а изнутри — из родительского слова, веры, страха. Заболеть — это часто способ соответствовать ожиданиям».

Когда диагноз становится судьбой

Современная родительская культура всё чаще превращает любое недомогание в медицинское событие. Температура — сразу педиатр, насморк — к ЛОРу, «на всякий случай» анализы, обследования, справки.

А ведь ещё поколение назад многое воспринималось иначе. Болит — пройдёт. Организм справится. Так воспитывались доверие к телу, его способности к самовосстановлению.

Как объясняет профессор кафедры медицинской психологии МГУ Ольга Карабанова:
«Дети учатся переживать тело через реакции родителей. Родитель, который преувеличивает или драматизирует симптомы, формирует у ребёнка избыточную тревожность и склонность к соматизации».
Установка — как кнопка запуска симптома
Замечали ли вы, как часто заболевают дети накануне контрольной или важного выступления? Или как «простуда» приходит после маминой фразы: «Опять босиком по полу! Заболеешь же!»

Это не мистика. Это подсознательная вера в сценарий, озвученный значимым взрослым.

Психотерапевт Ольга Соловьёва говорит:
«Установка — это шаблон, который тело запускает, чтобы оправдать внутреннюю тревогу или ожидания. Особенно если эти ожидания транслируются родителями с раннего детства».

Можно ли выйти из программы?

Можно. Я сама это прошла. Когда осознала, насколько мои болячки соответствуют маминым фразам, начала наблюдать за реакциями тела. Стала учиться не ожидать болезни, не искать в себе симптомов. Это заняло годы. Но результат — здоровье, которого раньше у меня не было.

Тело — это не только наследственность и вирусы. Это ещё и то, что мы о нём думаем, во что верим, чему учим своих детей.
Что важно помнить родителю

- Не произносите диагноз там, где можно сказать «пройдёт».
- Не пугайте, не драматизируйте.
- Доверяйте телу ребёнка — оно сильнее, чем кажется.
- Ищите причину — но не делайте болезнь частью идентичности ребёнка.

Детский врач и писатель Александр Мясников :
«Человек, уверенный в своём здоровье, болеет реже. А ребёнок, уверенный в поддержке и спокойствии родителей — болеет и вовсе редко».

0

308

ДЛЯ ДЕТЕЙ, КОТОРЫЕ НЕ ХОТЯТ УБИРАТЬСЯ

Некоторые дети боятся темноты, другие — докторов. А есть те, кто больше всего на свете боится... убирать игрушки. Потому что это значит: праздник окончен. Веселье упаковано в ящик. Детство — под кровать. Уборка — это как прощание с волшебством.

Но если фантазия сильна, а игрушки любимы, то даже бардак может стать порталом — в очень странную страну. Страну, где нет мам с их «убери», пап с их «порядок должен быть» и вообще никаких правил. И вот туда-то и попал один упрямый мальчик...
Жил-был Вася. Мальчик как мальчик — весёлый, фантазёр и знатный полководец игрушечных армий. Каждый вечер его комната превращалась в театр военных действий: солдатики шеренгами, техника по флангам, мягкие звери — в засаде за диваном. Вася вел сражение, бил в барабан и маршировал по полю боя, швыряя по пути случайно попавшиеся под ногу игрушки. А потом наступал вечер. И вместе с ним — мама: «Васенька, пора ужинать. Убирай игрушки». Вася кивал, но маршировал дальше.

Папа подключался серьёзным голосом, но толку было немного. Максимум — игрушки улетали под кровать или в щели между шкафом и стеной. Вася был уверен: порядок — это скучно. Но однажды ночью в его комнате произошло нечто странное.

Прямо сквозь стекло вошла высокая женщина в платье из ночных мотыльков. Она была прекрасна и жутковата. «Я — волшебница Неуберинда», — сказала она. — «Пойдём в страну, где можно всё разбрасывать. Где никто тебе не скажет “убери”». Вася, не раздумывая, согласился. Мотыльки подняли его — и понесли через звёзды...

Он оказался на улице, похожей на свою, только заваленной мусором. Никаких друзей, только чумазый мальчик с липкими руками и девочка в рваном платье. Все они были такими же «неряхами». Только вот веселья почему-то не было. Куда-то исчезли игры и фантазия — остались запахи, пыль и раздражение. Чем больше Вася смотрел вокруг, тем яснее понимал: беспорядок может разрушить даже самую волшебную страну.

И тогда Вася решил — навести порядок. Один. За всех. Потому что понял: иногда уборка — это не наказание, а способ сохранить мир.

С детьми-неряхами они собрали мусор, вымыли улицы, отмыли друг друга. И только тогда над городом появилась Неуберинда. Злая и раздосадованная. Но дети были готовы. Они сказали вслух: «Я всегда буду всё убирать. Я аккуратный. Я люблю порядок». И волшебница лопнула от злости. Буквально.

Наутро Вася проснулся в своей комнате. Всё было на своих местах — вернее, не было. Потому что вчера он опять ничего не убрал. Но теперь он знал точно: беспорядок — это не свобода. А порядок — это не враг. И с этим знанием он бодро принялся раскладывать игрушки по коробкам, пока мама варила кашу. А синий мотылёк на шкафу тихонько исчез — не наш клиент, решил он.
Благостное материнство блог

0

309

Тихие дети не плачут. Как молчаливая травма передается из поколения в поколение

История одной моей знакомой (назовем ее Аней) — это не история о вопиющем насилии. Это история о тихом, невидимом миру насилии над душой ребенка. История о том, как любящие, но травмированные сами родители, ломают эмоциональную связь со своими детьми, даже искренне желая им добра.

Аня росла в, казалось бы, обычной семье. Но ее детство было полным запретов — не на игры, а на чувства.

Пример: Представьте сцену. Маленькая девочка, уставшая после школы, хочет поиграть. Мать, раздраженная своими проблемами, срывается на нее за неубранные игрушки. Она не просто кричит — она хватает ребенка за руку так, что остается синяк, и шипит: «Еще одно слово, и ты у меня получишь!». Девочка замирает. Слезы подступают к горлу, но она их глотает. Плакать нельзя — будет еще хуже. Злиться нельзя — это непростительно. Она не только подчиняется — она вынуждена тут же забыть о своей боли и обиде, улыбнуться и сделать вид, что ничего не произошло. Иначе последует новое наказание. Ее мать, видя это «послушание», лишь укрепляется в мысли: «Мой метод работает. Я воспитываю сильного человека».

А где же был папа?

Отец Ани был добрым, но слабым человеком. В редкие минуты, когда он был рядом, он мог погладить ее по голове, сказать ласковое слово. Он был ее символом безопасности, ее спасительным островком. Она верила, что его «теплые руки» могут защитить ее от любой опасности. Но это была иллюзия.

Когда мать проявляла жестокость, отец отводил взгляд. Он уходил в гараж, включал телевизор, делал вид, что не замечает. Он никогда не встал между дочерью и материнской яростью. Молчаливое согласие — это тоже форма соучастия. Он не подтвердил ее чувства, не сказал: «Я вижу, что мама не права, и тебе больно». Его бездействие стало для девочки молчаливым приговором: «Ты одна. Твоя правда не имеет значения».

Что же происходит с таким ребенком во взрослой жизни?

Последствия такого воспитания — это не просто «тяжелые воспоминания». Это перепрограммирование личности:

1. Разрыв с собственными чувствами. Вы перестаете понимать, что вы чувствуете (голод, усталость, обиду, радость), потому что в детстве их пришлось «умертвить».

2. Невозможность защитить себя. Вас легко использовать и манипулировать вами, потому что вы с детства научены, что сопротивление опасно и бесполезно.

3. Трудности в родительстве. Аня рассказала, как после родов ее натуральные материнские инстинкты были подавлены страхом. Вместо того чтобы прислушаться к себе и своему ребенку, она позволила более «авторитетным» медсестрам диктовать ей, как кормить и ухаживать за новорожденным, испытывая при этом ужасную тревогу. Она не доверяла самой себе.

4. Вечная тяга к «спасителям». Взрослый человек продолжает искать те самые «теплые руки» отца в партнерах, начальниках, друзьях, которые в итоге тоже могут оказаться слабыми и неспособными на защиту.

«Но они же не хотели специально!» — почему вопрос вины все же важен

Часто можно услышать: «Родители поступали так из-за своего характера/травм/как могли, их нельзя винить». Я долгое время и сам придерживалась этой точки зрения в своей практике.

Но сейчас я вижу это иначе.

Да, почти всегда родители действуют под влиянием своих внутренних демонов и несчастного прошлого. Но это не отменяет факта причиненного вреда. Признание вины — это не про желание отомстить или унизить. Это про справедливость и ясность.

Пока мы снимаем с родителей ответственность, мы продолжаем нести ее на себе, обвиняя во всем самих себя («я был плохим ребенком», «я заслужил»).
Признать, что по отношению к вам совершили несправедливость — это первый и ключевой шаг к исцелению. Это возвращает вам право на вашу боль и вашу правду.

Что делать? Практические шаги из тупика детской травмы

1. Признайте и назовите вещи своими именами. То, что происходило — было недопустимо. Вы имели право злиться, плакать, сопротивляться. Вам было больно. Разрешите себе эту правду.

2. Разделите роль «спасителя» и реального человека. Ваш отец мог быть «теплым» в ваших воспоминаниях, но он не был «хорошим» в роли защитника. Можно благодарно хранить память о редких мгновениях нежности и одновременно признать его неудачу как родителя. Это позволяет отпустить иллюзии.

3. Учитесь замечать свои чувства. Начните с малого: «Я сейчас голоден(а)?», «Я устал(а)?», «Что я чувствую, слушая эту музыку?». Ведите дневник эмоций. Это тяжелая, но целительная работа по восстановлению связи с собой.

4. Учитесь говорить «нет» и отстаивать границы. Начинайте с малого и безопасного: не брать ненужную работу, не соглашаться на неудобное время встречи. Каждое «нет» — это победа над внутренним запуганным ребенком.

5. Обратитесь к психологу. Травма, полученная в отношениях, исцеляется тоже в отношениях. Безопасные, терапевтические отношения со специалистом — это пространство, где вас наконец-то услышат, поверят и поддержат. Где вы сможете заново пережить те чувства, которые были заблокированы, и выйти из них с новым опытом.

Ваша история — это не приговор. Ваш прошлый опыт лишил вас голоса, но сейчас, будучи взрослым, вы можете его вернуть. Вы можете дать своему внутреннему ребенку то, в чем он так отчаянно нуждался: защиту, понимание и право чувствовать.

С заботой о вашем душевном благополучии.

Кирилл Щесняк

0

310

Каждое утро я отвожу своего сына в детский садик. И хотя он находится не совсем рядом, ходить мы стараемся пешком – такая у нас утренняя зарядка. Чтобы наша дорога была интересной и веселой, мы придумываем множество игр: как подвижных, так и для развития речи. Хочу с вами поделиться некоторыми из них:

✨ Что из чего состоит? Стул состоит из спинки, сиденья, ножек. Рубашка состоит из рукавов, воротника, карманов, пуговиц.

✨ Кто кем был раньше? Курочка была раньше цыпленком, а еще раньше яйцом. Рыба была раньше мальков, а еще раньше икринкой. Яблоко было раньше цветочком.

✨ Что общего? Что общего может быть у яблока и кубика? Они оба могут быть красными. Что общего у елки и кактуса? У них есть иголки. Что общего у птички и самолета? У них есть крылья.

✨ Что произойдет, если… Что произойдет, если не закрыть холодильник? Что произойдет, если оставить включенной воду? Выслушайте ответы ребенка. Некоторым вы удивитесь сами. Такая игра учит мыслить малыша.

✨ Один – много. Стул – стулья, врач – врачи, человек – люди.

✨ Назови ласково. Кот – котик, дом – домик, качели – качельки, машина – машинка.

✨ Я знаю пять имен. Ребенок хлопает в ладоши – Таня, София, Богдан, Даня, Тима. Называть можно не только имена – названия животных, цветов, виды посуды, мебели и т.д.

✨ Обобщаем. Вы называете: береза, дуб, клен. Ребенок должен обобщить – это деревья. Чашка, ложка, вилка – это посуда. Самолет, вертолет, дирижабль – это транспорт (уточняем: воздушный).

✨ Антонимы. Высокий – низкий, тяжелый – легкий, вверх – вниз, черный – белый. Вот полный список противоположностей.

✨ Ассоциации. Называйте ребенку предмет, а он придумывает ассоциации, которые у него возникли с этим предметом. Например: стакан – стекло, белка – орешки, зайчик – морковка, летчик – самолет, книга – картинки.

✨ Консервируем. Скажите ребенку, что у вас есть трехлитровая банка, в которую вы будете консервировать все слова на букву М, например: мишка, машина, моль, морковь, магазин, мина, мороженое.

✨ Что лишнее? Мама говорит: «В саду растут: яблоко, персик, бегемот, малина». Ребенок называет лишнее или хлопает в ладоши, когда услышит лишнее слово.

✨ Я вижу что-то… Я вижу что-то красное – отыскиваем глазами все красные предметы и называем их. Можно соревноваться – кто увидит больше красных (зеленых, круглых) предметов.

✨ Загадываем слово. Малыш загадывает любое слово. Мама с помощью наводящих вопросов пытается узнать – что это. Например: оно съедобное? У него есть крылья? Его любит кушать зайчик? Потом меняемся местами.

Марина Гранович

0

311

Вы не можете сделать вашу маму счастливой, это не ваша обязанность

Довольны ли мы своими отношениями с мамой? Довольны ли своей самооценкой, которая сформировалась в детстве? Не мама ли говорила: не крась так губы, тебе не идет? Или: ты слишком стеснительная, мальчики на таких внимания не обращают? Или: для танцев у тебя не хватит пластики? Еще один вопрос: а сегодня мама мной, взрослой женщиной, довольна? И почему меня все еще это волнует?

Людмила Петрановская: «Мама – очень важный в жизни любого человека персонаж. Для маленького ребенка мама – его вселенная, его божество. Как у греков боги двигали облака, насылали потопы или, наоборот, радугу, примерно в такой степени властвует и мать над ребенком. Пока он маленький, для него эта власть абсолютна, он ее не может подвергнуть критике или отстраниться от нее. И в этих отношениях закладывается многое: как он видит и будет видеть себя, мир, отношения между людьми. Если мама давала нам много любви, принятия, уважения, то мы получили много ресурсов, чтобы разобраться со своим взглядом на мир и на себя.

А ЕСЛИ НЕТ?

Даже в тридцать лет мы не всегда можем сопротивляться маминым оценкам. Внутри нас все еще живут эти дети: трехлетний, пятилетний, десятилетний, которым мамина критика въелась в саму печень, в нутро – еще в то время, когда они не могли ничего ей противопоставить. Если мама говорила: «Вечно все с тобой не слава богу!» – значит, так оно и было. Сегодня мы головой понимаем, что, пожалуй, мама загибает насчет того, что со мной вечно все не так. Мы даже напоминаем себе в качестве аргументов о своей должности, образовании, количестве детей. Но внутри нас, на уровне чувств, сидит все тот же маленький ребенок, для которого мама всегда права: посуда у нас не так помыта, постель не так заправлена, стрижка опять не удалась. И мы испытываем внутренний конфликт между осознанием, что мама ошибается, и бессознательным детским принятием маминых слов как истины в последней инстанции.

ПРОЩАТЬ ИЛИ НЕ ПРОЩАТЬ

На самом деле, когда внутренний конфликт есть, значит, с ним можно работать, что-то пытаться сделать. Опаснее, когда его нет. Ведь можно так и остаться навсегда в пятилетнем состоянии, считая, что мама всегда права, и оправдываться, обижаться, просить прощения или надеяться как-то постараться и так показать себя хорошо, что мама вдруг на самом деле увидит, какая я прекрасная.

Сегодня популярна идея «прости и отпусти». Прости родителей за то, что они как-то не так с тобой обходились в детстве, и тебе сразу полегчает... Эта идея не дает никакого освобождения. Что можно и нужно сделать – это погрустить по поводу того ребенка (вас в детстве), пожалеть его и посочувствовать маме, потому что сочувствия заслуживают все. И сочувствие – гораздо более здоровое начало, чем высокомерное прощение.

Попробовать не простить, но понять: мама была в ситуации, о которой мы ничего не знаем, и, наверное, она делала только то, что могла. А мы могли сделать ошибочные выводы: «Со мной всегда все не слава богу», «Меня не за что любить» или «Меня можно любить только тогда, когда я полезен другим людям». Такие решения, которые принимаются в детстве, потом могут незаметно влиять на всю жизнь человека, и смысл в том, чтобы понять: это была неправда.

ИХ ДЕТСТВО

Сейчас время более теплых отношений между родителями и детьми. А наших мам в их детстве почти всех отдавали в ясли, а многих и на пятидневку. Это была обычная практика, так откуда они могли научиться теплу и близкому контакту?

Пятьдесят лет назад в ясли отдавали в два месяца, потому что заканчивался декретный отпуск, и если женщина не работала, это считалось тунеядством. Да, кому-то везло, была бабушка рядом, но в основном это были городские жители в первом поколении, их родители оставались далеко в деревнях. А на нянь не было денег, и не было культуры наемных работников… Выхода не было – и в два-три месяца ребенок отправлялся в ясли: двадцать пять кроваток в ряд, между ними одна нянечка, которая раз в четыре часа давала бутылку. И все, и весь контакт ребенка с миром.

В лучшем случае, если мама работала не посменно на заводе и могла забирать его каждый вечер домой, ребенок хотя бы вечером получал маму, но предельно измотанную работой. И ей еще нужно было справиться с советским бытом – приготовить еду, добыть продукты в очередях, постирать белье в тазике.

Это материнская депривация (лишение), когда ребенок вообще не имел доступа к матери либо имел, когда она думала не о том, чтобы ему улыбаться и за пузо щекотать, а о том, как же она устала. У детей с таким опытом нет умения радоваться своему ребенку, общаться с ним, быть в контакте. Все эти модели берутся из своего детства. Когда в детстве тебя целуют, держат на руках, разговаривают, тебе радуются, с тобой занимаются какими-то глупостями, играми, ты это впитываешь и потом бессознательно воспроизводишь со своими детьми. А если воспроизводить нечего?

У многих тридцатилетних сейчас воспоминания о своем детстве как о том, что мама все время жалуется, как ей тяжело: обуза, ответственность, себе не принадлежишь... Их мамы вынесли это из своего детства – в материнстве нет радости, ты должен вырастить достойного гражданина, которым была бы довольна школа, комсомольская организация.

Сегодняшним мамам приходится восстанавливать утраченные программы нормального родительского поведения, когда ты получаешь от детей радость, и для тебя родительство при всех его издержках компенсируется огромным удовольствием от ребенка.

ВЕРНУТЬ СВОЮ РОЛЬ

Есть еще один аспект. Наши мамы, не получившие в своем детстве от своих мам достаточно защиты и заботы, не смогли полностью удовлетворить собственные детские потребности. И в каком-то смысле не смогли повзрослеть. Они получали профессию, работали, могли занимать руководящие должности, создавали семьи... Но тот ребенок, который внутри них, он оказывался голодным – на любовь, на внимание. Поэтому, когда у них появлялись свои дети и чуть-чуть подрастали, становились более разумными, то часто возникало такое явление, как перевернутая парантификация. Это когда родители и дети по сути меняются ролями. Когда твоему ребенку шесть лет и он хочет о тебе заботиться, он любит тебя, очень легко на это «подсесть» – как на источник той самой любви, которой ты был лишен.

Наши мамы выросли с ощущением, что их недостаточно любят (если бы любили – не отдавали бы в ясли, не орали бы). И тут в их распоряжении оказывается человечек, который готов любить их всем сердцем, безо всяких условий, абсолютно полностью принадлежать ему.

Это такая «сбыча мечт», такое искушение, перед которым трудно устоять. И многие не смогли устоять, и вступали со своими детьми в эти перевернутые отношения, когда психологически ребенок как бы «усыновлял» родителей. На социальном уровне они продолжали быть главными, они могли запрещать, наказывать, они содержали ребенка. А на психологическом уровне дети начинали отвечать за психологическое благополучие родителей – «Не расстраивай мамочку!». Детям рассказывали про свои неприятности на работе, про то, что не хватает денег, детям могли жаловаться на мужа-козла или на жену- истеричку. Начиналось вовлечение детей в качестве домашних терапевтов и «жилеток» в эмоциональную жизнь родителей.

И от этого очень трудно отказаться: родители как были недолюбленными детьми, так и остались, потому что ребенок, хоть он в лепешку расшибись, не может им этого додать.

И когда сын или дочь вырастают и начинают отделяться, заводят свою семью, свою жизнь, родители испытывают чувство, которое испытывает брошенный ребенок, чьи мама и папа уехали в длительную командировку. И естественно, это обида, претензии, желание быть в этой жизни, вмешиваться в нее, присутствовать в ней. Поведение маленького ребенка, который требует внимания, требует, чтобы его любили. А взрослые дети, которые прожили большую часть своего детства в родительской роли, чувствуют вину и ответственность и часто чувствуют себя сволочами, которые недостаточно любят своего родителя- «ребенка», бросили его. При этом другая их часть, взрослая, им говорит: у тебя своя семья, свои планы. Получается сложный конгломерат вины и раздражения в адрес этих родителей… А у родителей – сильная обида.

КОГДА МАМА ОБИЖЕНА

Прежде всего напоминайте себе, что это обиды не на вас, а на их собственных родителей, и вы ничего не можете с этим сделать. Очень часто это обиды тоже необоснованные, несправедливые: не в том дело, что они не любили, а в том, что были в очень сложной ситуации. И мне кажется, что здесь важно не продолжать взаимодействовать с этой детской частью своих родителей, а все-таки общаться со взрослой.

У каждого родителя, даже самого обиженного, все равно есть что-то, что они вам могут дать, и что-то, чем могут помочь. Чем обслуживать мамину обиду, гораздо лучше, например, просить ее вас побаловать, приготовить еду, которую вы с детства любите, провести с вами время.

Это обращение к ее правильной части личности, к родительской. И для любого родителя приятно, что ты можешь, например, накормить своего ребенка так вкусно, как ни в одном ресторане не накормят, можешь ему приготовить то, что он любил в детстве. И человек уже чувствует себя не маленьким обиженным ребенком, а взрослым, который может что-то давать.

Можно расспрашивать маму про ее детство – потому что доступ к тому эмоциональному состоянию, которое сформировало ее нынешнюю, всегда помогает. Если она вспоминает тяжелые моменты детства – мы можем посочувствовать, пожалеть ее (того ребенка), тогда она и сама сможет его пожалеть.

А возможно, она вспомнит, что не все в ее детстве так было плохо, и хотя были тяжелые обстоятельства, но были и хорошие времена, хорошие, радостные воспоминания. Говорить с родителями об их детстве полезно – вы узнаете и понимаете их лучше, это то, в чем они нуждаются.

ПЕРЕНЯНЧИТЬ СЕБЯ

Да, бывают тяжелые случаи, когда мама хочет только контролировать, но никак не взаимодействовать. Значит, придется увеличивать дистанцию, понять, что, как ни грустно, но у вас не будет хороших, близких отношений.

Вы не можете сделать вашу маму счастливой, это не ваша обязанность. Важно осознать, что дети не могут «усыновить» родителей, сколько бы они ни старались.

Так это устроено: родители дают детям, а обратно не получается. Мы с вами родителям можем дать конкретную помощь в ситуациях, когда они объективно не справляются. Но мы не можем помочь им повзрослеть и преодолеть свои психологические травмы. Нет смысла даже пытаться: вы можете сказать им, что есть такая вещь, как психотерапия, но дальше они уже сами.

Собственно говоря, у нас есть всего два способа вырасти (и обычно люди их комбинируют). Первый – это получить все, что нам нужно, от родителей. И второй – погрустить про то, что мы этого не получили, поплакать, пожалеть себя, посочувствовать себе. И жить дальше. Потому что у нас большой запас прочности в этом отношении.

А есть и плохой способ – это всю жизнь носиться с векселем «мне не додали» и при любом удобном случае тыкать его маме – реальной или виртуальной, в своей голове. И надеяться, что когда-нибудь она, наконец, поймет, осознает и по этому векселю с процентами расплатится.

Но правда в том, что она не может этого сделать. Даже если она сейчас вдруг волшебным образом изменится и станет самой зрелой, мудрой и любящей мамой на свете. Туда, в прошлое, где вы были ребенком, доступ есть только у вас, и «перенянчить» своего внутреннего ребенка можем только мы сами".

Людмила Петрановская

0

312

ПЕРЕД ТЕМ КАК СКАЗАТЬ РЕБЁНКУ «СПОКОЙНОЙ НОЧИ»

Перед тем как сказать ребёнку «Спокойной ночи», задайте ему один-два вопроса из нашего списка.
Как правило, в течение дня у нас ни на что не хватает времени, и мы ограничиваемся просьбами или приказами: «сделай», «не забудь», «поправь».
«Вопросы под подушкой» помогут начать разговор по душам с сыном или дочерью и узнать о ребёнке много нового.

– О чём ты любишь мечтать?

– Кто твой герой и почему?

– Если бы ты мог что-то поменять в себе, что бы ты изменил?

– За что ты собой больше всего гордишься?

– Кто самый добрый человек в твоём окружении? Почему?

– Что тебе больше всего нравится в твоём лучшем друге?

– Какую одну вещь ты бы хотел научиться делать хорошо?

– Если бы ты был животным, то каким именно и почему?

– Если бы тебе разрешили оставить себе только одну вещь из всех, что у тебя есть, какую бы ты выбрал?

– Кого бы ты назвал по-настоящему успешным человеком? Почему?

– В какие моменты ты чувствуешь, что взрослые тебя не понимают?

– Если бы у тебя была возможность провести 48 часов в любой точке мира, куда бы ты отправился?

– Кто самый добрый человек в твоём окружении? Почему?

– За что ты больше всего благодарен в жизни? Кому ты больше всего благодарен?

– Если бы ты мог поменяться местами с любым человеком на свете, с кем бы ты хотел поменяться местами и почему?

– Какую одну вещь ты можешь сделать сегодня лучше, чем вчера?

– Что бы ты предпочел: уметь летать или читать мысли?

– С кем ты больше всего ждёшь встречи в школе (садике) каждый день?

– Если бы ты собирал свой обед в школу самостоятельно, что бы ты туда положил?

– Кто из твоих одноклассников (ребят в группе) самый дружелюбный?

– С кем ты провел больше всего времени сегодня?

– Какая у тебя любимая игра и почему?

– Кто заставляет тебя смеяться и почему?

– Если бы ты мог сыграть любую роль в твоем любимом фильме или мультике, какую бы ты выбрал и почему?

– С кем в нашей семье тебе веселее всего проводить время?

Сладких вам снов! :))

Екатерина Кес

0

313

Как-то я уже рассказывал историю о бабушке моего друга. В свои восемьдесят лет она сказала фразу:
«Я так долго живу, потому что никогда никого не любила».
Тогда мне показалось это странным. Но чем больше я об этом думал, тем яснее понимал: такие слова вполне могла бы произнести и моя мать.
Я уже делился воспоминанием, как, будучи семилетним мальчишкой, я отправился очень далеко за подснежниками, чтобы подарить их маме на день рождения. Для меня это был символ любви и внимания. Но в нашей семье дни рождения детей никогда не праздновались, подарков нам не дарили. Родители считали, что мы и так всем обеспечены: мы были накормлены, одеты и обуты, а значит — этого достаточно.
Нас в семье было пятеро братьев, я — четвёртый по счёту. И вот однажды, лет десять назад, мой младший брат, которому тогда было около сорока пяти, спросил меня:
— Слушай, а у тебя есть хоть какие-нибудь воспоминания о материнской ласке? Может, о её внимании?
Я замолчал, пытался вспомнить… и понял, что не могу. Потому что, скорее всего, этого просто не было.
Я тогда сказал брату: дело, наверное, не в том, что мать была холодной или черствой. Просто её саму никто этому не научил. Когда ей было всего одиннадцать лет, её мама умерла. Шестеро детей остались с отцом, а времена были послевоенные, тяжёлые. Отец потом несколько раз женился, но ни одна из мачех не проявляла к детям тепла. У мамы было всего два класса образования, она едва умела читать и считать. Книг о психологии тогда не существовало, примеров любви и заботы в её жизни тоже не было. Она жила так, как могла, повторяя ту модель, которую сама когда-то получила.
Я позже прочёл про так называемый синдром недолюбленного ребёнка. И понял: невозможно научить любить, если сам этого никогда не видел. Многие, кто в детстве не получил тепла, потом всю жизнь ищут его во взрослой жизни. Ждут, что появится кто-то, кто полюбит, защитит, поддержит. Но чаще всего надежды остаются мечтами. Даже добившись успеха, такие люди не умеют радоваться своим достижениям, потому что внутри сидит пустота. Отсюда и заниженная самооценка, и ранимость, и вечный страх быть отвергнутым.
Но есть и другая сторона.
Мы с братом, несмотря на то, что выросли без привычных проявлений ласки, всё же смогли вырваться из этой программы. Нам удалось преодолеть этот синдром и научиться любить. И это, наверное, самое главное. Потому что в этом и есть возможность остановить ту цепочку, которая тянется из поколения в поколение.

А моей матери сейчас 90 лет, но она так и не научилась, к сожалению, любить.

PS дополнение:
Когда я писал о взаимоотношениях с матерью, я сознательно обходил острые углы, стараясь скрасить повествование. Но теперь понимаю, что без этой правды текст получается не совсем честным. Дело ведь было не только в том, что меня лишний раз не погладили по голове или не обняли. Проблема была глубже: ты постоянно жил с ощущением, что тебе не рады. Не рады самому факту твоего рождения. И это, пожалуй, самое тяжёлое, что может вынести ребёнок.
Даже спустя годы, когда мы с братом после смерти отца перевезли мать в город, купили ей квартиру, чтобы она жила в нормальных условиях, рядом с тремя сыновьями, — даже тогда чувство это никуда не делось. Брат однажды сказал мне: «Ты не представляешь, как трудно жить с ощущением, что тебя ненавидит твоя собственная мать». И в этих словах было то, что мы оба всегда знали, но боялись произнести вслух.
С возрастом у всех появляются болячки, и мы воспринимаем их как неизбежность. Но мать свои болезни всегда связывала только с нами: «Это всё из-за вас. Всё здоровье угробила на вас». Она видела в нас не продолжение себя, а причину своего несчастья.
Иногда люди в комментариях пишут: «Ну, она ведь пахала на вас». Да, пахала. Но и мы пахали. Деревня, сорок соток огорода, скотина — это не было беззаботное детство. У меня за всё лето едва набиралось десять свободных дней, чтобы искупаться на речке или поиграть. Всё остальное время — работа, работа и снова работа.
И вот это чувство ненужности, ощущение, что ты помеха, что ты вина — оно не рассосалось с годами. Но если в детстве оно ранило до боли, то сегодня я смотрю на это иначе. С возрастом приходишь к пониманию, что твоя ценность не определяется чужим холодом. Да, материнской любви я не получил. Но это не значит, что я сам не умею любить. И, наверное, это главное, что мне удалось вынести из этой истории.
Иван Кайка
Фб

0

314

Из группы Архисоматика:

Кратко разберу мазохистический тип характера по В. Райху, Лоуэну и Лиз Бурбо.

Ярким признаком такого человека является покорность. Он будет страдать, жаловаться, хныкать, но покорно сносить все, что с ним происходит в жизни, не пытаясь что-то изменить.

Травма униженного или мазохист по жизни

В раннем детстве ребенок был унижен кем-то из значимых взрослых. Возможно его очень за что-то стыдили, винили, обзывали или даже лупили. Когда ребенка сравнивали с другими: «Посмотри какие они умницы по сравнению с тобой! Все дети как дети, но ты тот еще...»

Очень часто такое унижение ребенок испытывал прилюдно. Помните, как было в детских садиках? Перед всей группой срамят и взывают к совести, или ставят в угол, тогда как другие дети рядом играют и недоуменно на тебя смотрят.

Когда ребенка во всем винят, обвиняют, и снова винят, а он терпит, терпит, подавляет свой гнев (потому что все это не правда!) Ведь внутри он еще себя плохим не считает, и поэтому испытывает гнев, обиду, и даже ярость. Но он не знает как себя защитить. Чаще всего он не понимает вообще как такое возможно в его жизни, и потому смиряется, а потом и начинает верить, что он действительно такой ужасный.

А гнев при этом накапливается! И часто такой человек начинает внешне округляться, набирать вес, откладывает жировые запасы... чтобы внешне хоть как-то защититься от унижения. Само тело приспосабливается, чтобы разгрузить психику. Это помогает еще и утвердиться в установки, что я недостойный, мерзкий, противный.

Часто такой человек пытается похудеть, но срывается, и уже сам себя винит: «Ну вот какая я сволочь, опять наела себе 5 кг лишнего веса!» И круг замыкается.

Как еще проявляется травма унижения во взрослом возрасте:

Сначала ребенка стыдили и винили родители, но потом этот механизм работает самостоятельно, без внешнего участия. Человек уже сам себя во всем обвиняет и стыдит. Чтобы все время чувствовать себя плохим, недостойным, но при этом он будет все время что-то делать, чтобы заслужить уважения.
Часто человек притягивает партнера, или начальника (садиста), который заменит обвиняющих родителей. А если такового в жизни не стало, то мазохист себя может плохо почувствовать. Ведь не с кем теперь бороться и некому доказывать свою хорошесть.
В нем так глубоко запакованы гнев, злость и ненависть, что бессознательно он старается рядом с собой удержать человека, которого ненавидит. И отсюда сильный страх остаться одному. Поэтому он тоже очень склонен к созависимости, как и предыдущий тип с травмой покинутого. Только возраст этой травмы будет постарше. И человек чаще всего будет склонен к модели: Жертва - Спасатель - Агрессор, в которой он может играть все три роли чуть ли не одновременно.
Но в роли Спасателя он застревает чаще всего, ведь он пытается всем (и в первую очередь себе) доказать, что он хороший. Поэтому он пытается служить другим (а точнее выслуживаться),  в ущерб себе и своим интересам. Часто такие люди склонны к миссионерству, к попыткам изменить мир в лучшую сторону.
Ему стыдно быть красивым, успешным, много зарабатывать... Вообще за все стыдно. Но при этом он считает, что все в жизни несправедливо. Поэтому он борется за справедливость!
У него множество запретов на получение удовольствия. Начиная от еды, секса, и заканчивая вообще правом строить свои планы и жить своей жизнью. Можно только зарабатывать внимание, отстаивать себя, в попытках выбраться из унижения. Страдать можно нельзя радоваться (запятую ставим после слова можно).
Часто «униженный» болеет, и это может быть проявлением самонаказания. Лучшее лечение для него - это перестать себя жалеть. Но это так вкусно, это практически единственное удовольствие, которое он может себе позволить. Да и вторичная выгода, когда ты болеешь, страдаешь, а тебя жалеют другие, такая притягательная. Что ему сложно от нее отказаться. Ведь эту жалость он принимает за любовь, в которой очень остро нуждается.
Униженный знает что он хочет, он отдает себе в этом отчет, но при этом сам себе «стучит по рукам». Ведь часто установка, что он должен принести себя в жертву основана на глубоком убеждении в том, что он недостойный. При этом у него колоссально много всего того, что он должен!
А еще человек с травмой униженного боится свободы в любых проявлениях. Ведь с детства ему привили множество ограничений. Для него свобода означает  «не видеть границ и получать слишком много удовольствия». А ведь это опасно - его опыт сигналит о том, что за это он будет обязательно наказан, пристыжен, унижен.
У него есть дар смешить других людей, и часто он сам это провоцирует. С жестокой иронией насмехается над собой. При этом в компании его любят и считают «душкой». Ведь он склонен оправдывать других, лоялен к их недостаткам. Ему проще взять вину на себя. А таких в обществе очень ценят.
.

0

315

КАК ПРАВИЛЬНО ХВАЛИТЬ СЫНА.

Мальчик приходит в этот Мир становиться Мужчиной, а значит, активировать ДНК – духовно-нравственную культуру, становясь достойной личностью, покровителем, кормильцем, наставником, продолжателем Рода. Эта дорога полна препятствий, преодолений, взлётов и падений. Эта дорога нуждается не в похвальбе, а в признании силы и поддержке. Проблема современного общества в том, что оно растит вместо Мужчины потребителя, а по факту – лишает мальчика силы, так и не позволяя ему стать Мужчиной. Многие матери заботятся о сыновьях гораздо трепетнее, чем о дочери, что ещё раз доказывает правдивость аксиомы, что сына должен воспитывать отец, а дочь – мать.

Я не буду сейчас вновь рассказывать, что делать, если в жизни сына нет отца, потому что посвятила этой теме множество статей и прямых эфиров, лишь расскажу какие слова действительно возвысят сына, помогая ему становиться Мужчиной. И да, дорогие женщины, если вы беспокоитесь о сыне, постоянно его контролируете и стараетесь везде соломку подстелить, то тем самым проклинаете его судьбу. В воспитании сына важны вера и доверие.

КАКИЕ СЛОВА ПОДДЕРЖКИ ВАЖНЫ СЫНУ?
Я в тебя верю!
Ты справишься!
Я доверяю тебе!
Ты обладаешь великой силой!
Я благословляю Тебя!
Ты – достойный продолжатель своего Рода (Семьи)!
Твои предки гордятся Тобой!
Твоё решение было правильным.
Спасибо за помощь!
Спасибо за заботу!
Твой талант меня восхищает!
Благодарю за поддержку!
Ты помог мне справиться с проблемой! Ты – молодец!
Ты – профессионал своего дела! Любуюсь!
Ты можешь лучше! Я знаю!
Ты можешь ошибаться! Ошибки – твоё развитие.
Ты – Мужчина, а значит, можешь справиться с любой проблемой! Выше нос!
Ты – свободная личность!
Ты в состоянии справиться сам.
Твоё мужество вызывает уважение!
Твои таланты многогранны.
Добивайся всего сам, ты способен на подвиги!
Ты в состоянии стать любящим мужем и мудрым отцом! Я знаю это!
Защищай тех, кто находится под твоим покровительством! Ты сильнее!
Ты – истинный наставник своим детям!
Помоги мне, пожалуйста! Только ты способен решить эту задачу!
Я знаю, что тебе больно. Ты можешь пережить эту боль, чувствовать её, не боясь эмоций. А потом, с новыми силами идти вперёд! Ты обладаешь мощной силой!
Мне нравятся твои рассуждения.
Спасибо, что деньги превратил в моё счастье и счастье Мира!
Благодарю за подарок!
Я вижу, как ты работаешь (учишься, занимаешься спортом, творчеством)! Мужчина!
Ты прав.
Ты можешь воплотить любую мечту в жизнь!
Ты – победитель!
Чувствуй! Люби!
Я горжусь Тобой!
Благодарю!
Я уважаю Тебя!
Я счастлива быть твоей Мамой!
Я люблю Тебя!
ТЫ – НАСТОЯЩИЙ МУЖЧИНА!
Мадина Гафарова

0

316

КОГДА РОДИТЕЛЬ КАК БЫ ЕСТЬ, НО ЕГО НЕТ

​Легко быть далеко, трудно быть рядом

Взрослые люди с низкой самооценкой, несуществующими личными границами и крайне негативным отношением к себе — это дети, которых недолюбили. При этом речь не об абьюзе, травме, неглекте. Речь об их родителях, которые присутствовали в семье, но отсутствовали в психологическом плане. Как взрослым не стать «отсутствующими» родителями для своих детей?

Родитель дома, но эмоционально изолирован: он не выражает любви и привязанности к ребенку, не делится душевным теплом, он удовлетворяет физические нужды ребенка, но не эмоциональные. Да, он накормит, даст таблетку, переоденет. Но не поговорит по душам, не расскажет историю, не поиграет.

ПРИМЕРЫ ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ОТСУТСТВИЯ

Детям, которые видят родителей как своих героев, очень важно постоянное подтверждение того, что они любимы. Поэтому, если ребенка не хвалят, если он не видит, что его принимают, то дети чувствуют острое одиночество, даже если в доме полно людей. Отсутствующие родители часто ведут себя так:
☆ никогда не говорят «я люблю тебя»
☆ всегда недоступны для общения
☆ всегда заняты просмотром телепередач, работают или «зависают» в компьютере или телефоне
☆ никогда не обнимают, вообще избегают телесного контакта как способа выражения любви
☆ находятся в состоянии хронического или затянувшегося стресса, с которым не могут справиться

Конечно, имеются в виду не отдельные моменты, когда родители могут и посмотреть телевизор или быть занятыми делами, а поведение ставшее привычным и говорящее ребенку, что он не стоит времени своего родителя. В большинстве случаев родители не думают так, но дети улавливают их настроение и делают свои выводы. Потребность ребенка в эмоциональной близости с родителем не менее важна, чем потребность в защите и питании, поэтому если родитель отсутствует (физически или только эмоционально), дети чувствуют себя отверженными. Без внимания родителя и качественно проведенного времени вместе, когда вы не просто «приглядываете, чтоб не убился», дети не смогут развить здоровой самооценки. И тогда они вырастают, думая «я недостаточно хороший», не чувствуют себя умными, привлекательными, достойными любви и уважения. Либо они начинают маскировать неуверенность наглым и агрессивным поведением.

РЕАКЦИЯ ДЕТЕЙ

Если родители не дают внимания, любви и принятия своим детям, то они будут искать это все где-то в другом месте. Среди друзей и подруг того же возраста, например. Это в лучшем случае. Сложнее будет, если намного раньше, чем вы предполагали, дети начнут искать подтверждения своей значимости у противоположного пола. В худшем случае в погоне за принятием и одобрением они попадут в секту или банду. Не потому что они — плохие, а потому что потребность человека как социального существа в сопричастности и признании очень сильна. Дети, развившие низкую самооценку, будут поддаваться на разного рода «использование», чтобы получить хоть немного чувства нужности, но «использование» даст им ощущение, что они вообще недостойны любви. Низкая самооценка включает механизм страха: страх ошибиться, высказать свое мнение, остаться одному среди других. Дети «отсутствующих» родителей не верят в себя, они боятся делать что-то новое. Этот страх ухудшает самооценку еще больше, этот цикл повторяется до бесконечности.

КАК ИЗБЕЖАТЬ ЭФФЕКТА ОТСУТСТВИЯ

Если вы заметили, что «отсутствуете» для вашего ребенка, то это можно исправить, главное — захотеть этого всей душой. Вы не должны при этом быть идеальными родителями, не обязательно постоянно «висеть» над ребенком или делиться своими мечтами за каждым ужином. Конечно, у вас могут быть и «плохие дни», и проблемы, и тем более вам нужно иметь свое время и пространство. Не надо панически бояться ошибки с детьми или что ваше «нет» покалечит их на всю жизнь. Мы можем иметь собственные границы и растить при этом детей в любви, поддержке и понимании. Сосредоточьтесь только на том, чтобы быть искренними, открытыми и присутствующими. Как же избежать эффекта отсутствия?

☆ Установите ограничение экранного времени для всех. И в первую очередь для себя. Например, во время совместного ужина выключайте ваш телефон и оставьте его в другой комнате.
☆ Пусть у вас войдет в привычку задавать детям вопросы об их жизни и внимательно слушать ответы.
☆ Не наказывайте сразу за плохое поведение и не делайте поспешных выводов — выясните обстоятельства, возможно, ситуация совсем другая.
☆ Если вы «сорвались» или поступили несправедливо — искренне извинитесь перед детьми.
☆ Между вами и ребенком должен быть визуальный и физический контакт, им это жизненно необходимо.

(из сети)

0

317

СИЛЬНЫЕ ДУШИ ПОДВЕРГАЮТСЯ АТАКЕ С ДЕТСТВА.

Наша Земля многие столетия находилась в так называемой «Ночи Сварога» , то есть под властью Тьмы и в зоне низких частот. Высоковибрационным Душам сложно было даже проникнуть сюда, потому как это все равно что налить масло в воду и попытаться их соединить, вода все равно выдавливает масло.

В связи с этим даже если соблюлись все условия высокочастотного зачатия и пришла Душа высшего порядка, матрица сразу же реагировала на это, передавая сигнал «всем внимание». И сразу же на этого пока еще младенца обрушивались мощные противодействующие силы, задача которых по возможности не допустить рождение, устроить раннюю смерть, либо если мощи не хватает максимально загасить и украсть потенциал, выбив почву из под ног.

Это внешне могло проявляться проблемами еще в беременности, в родах, в детстве часто человек со способностями и более чувствующий попадал в наиболее грубую среду, которая должна была максимально понизить его по вибрациям.

Система изучала и безошибочно считывала уязвимые места и болевые точки, по которым била нещадно и постоянно. Задача – лишить такого Человека веры в себя, сломать, уничтожить внутренний стержень, для этого он мог подвергаться насилию физическому и психологическому, давлению, беспрестанной критике и негативу.
Главное, чтоб разлюбил себя, разъединился со своей душой и поверил другим, чужим, что он ничтожество и ничего из себя не представляет, что надо жить как все и плыть по течению, делать то, что скажут, загасить и перестать верить в себя, свои способности, потерять, т.е. отдать кому-то свою СИЛУ.

Но мощные Души не зря выбирают этот жестокий квест. Как и в компьютерных играх, на более сложных уровнях можно получить больше бонусов. И перед рождением им показывают, что их ждет и Души соглашаются, намереваясь выдержать все это.

Спустившись же в эти самые низкие вибрации, родившись, они мгновенно осознают, что это не так просто, как казалось там, с высоты. Но деваться некуда, и не все проходят это испытание.

А задача состоит в том, чтобы не поддаться, не начать звучать на этой низкой частоте, а самому подняться наверх в этих условиях, выйти в состояние радости и счастья, а затем распространить эти волны насколько можно шире вокруг себя.

Этот путь символизирует любимый многими учениями цветок лотоса, который символично зарождается там, где грязь и ил, во тьме тянется вверх, преодолевая все препятствия, его кусают рыбки и другие водные обитатели, но он тянется вверх и верит, что делает это не зря. И наконец, достигнув поверхности и перейдя в другую среду, он распускается красивейшим цветком, его стебель и корни становятся мощными и сильными.

Так же и Человек, идя духовным путем, обязательно проходит опыт негатива, и это нужно для того, чтобы быть устойчивым в высоких мерностях. Как например, чем выше и мощнее дерево, тем более глубокие и ветвистые у него корни. Это способ не сойти с ума от высоких вибраций, и хорошо заземлиться, и именно этот опыт негатива позволяет качественно оттолкнуться и вырасти вверх без потерь для психики и всех систем, и легко пройти огонь, воду и медные трубы.

И потому зло может оказаться добром, а не имеющий подобного опыта легко может быть сорван и развеян по ветру, как одуванчик, что можно часто наблюдать, как люди, ушедшие в духовность или в «избранность» быстро сходили с ума в медицинском смысле.

Поэтому, если вы иногда чувствуете, что вы устали, подумайте о том, что может быть еще чуть-чуть и ваш цветок лотоса достигнет поверхности воды и это лишь самый темный час перед рассветом.

Не поддавайтесь на чужие негативные мнения о вас, помните, что обесценивание – это главный способ отнятия Силы. Соберитесь, дайте внутренний приказ-намерение вернуть все свое, Потенциал и то, с чем вы пришли сюда и вспомните о своей миссии.

Все не просто так и не случайно, даже то, что вы читаете это сейчас…

Вспомните кто вы на самом деле и осуществите то, за чем вы пришли.

Татьяна Веста

Родом из детства

0

318

Теплая добрая терапевтическая заметка

.....

Замечая хорошее

Моя шестилетняя дочь вручила мне итоговый отчет по успеваемости. Там был устойчивый поток положительных галочек по всем пунктам.

И лишь одна галочка понуро стояла отдельно от остальных.

“Как я, мама?”, — спросил мой ребенок с такой серьезностью, которая не соответствовала маленькому взъерошенному человечку, глядящему на меня через розовые очки, сидящие на кончике ее носа.

Я посмотрела на нее. Ее растрепанные волосы и грязные коленки говорили о том, что сегодня был хороший день в детском саду. Я взглянула обратно в отчет, а затем снова на нее. Ее лицо, прекрасное и круглое, все еще хранило следы ребенка — в отличие от лица ее старшей сестры, которое вытянувшись все сильнее напоминало овал взрослого.

Наконец, я еще раз посмотрела на отчет… и одинокую галочку.

До того, как я успела принять сознательное решение, мое лицо озарила ободряющая улыбка.

Я сжала ее в своих объятиях и прижалась губами к ее шелковистой, гладкой щеке. И прежде чем сказать, я ненадолго закрыла глаза и вознесла безмолвную молитву благодарности; этот ребенок так изменился за последний год.

“У тебя все прекрасно. Просто замечательно”, — прошептала я ей на ухо голосом, содержащим смесь эмоций и счастья.

Я решила, что не буду ничего говорить о той галочке и словах, написанных рядом с ней. Это было просто что-то, что не нужно было говорить прямо сейчас… или, возможно, когда-либо.

Но от этого ребенка, с ее ярко-голубыми глазами в нахальных очках в розовой оправе, ничего не скроешь.

“Что здесь сказано?”, — она указала маленьким пальцем в напечатанные слова, которые следовали за стоящей отдельно от других галочкой.

Про себя я прочитала: «Отвлекается в больших группах». Но я уже знала об этом. Я знал это, прежде чем это было написано в официальном документе. Это известие не было для меня неожиданностью. Видите ли, каждый день этот ребенок приходит домой с очередным проницательным наблюдением:

“У Макса на правой коленке группа бородавок. Ровно девятнадцать. Я сосчитала их.”

“У мисс Стивенс новая стрижка. Она многослойная. Это выглядит очень красиво.”

“Мисс Эванс ест греческий йогурт каждый день. Я думаю, что ее любимый со вкусом персика, потому что она часто приносит именно его!”

“Сара — замечательный художник. Она может нарисовать бабочек, которые выглядят так, словно могут улететь со страницы!”

Это не меняется и вне школы:

“Эта официантка очень старается. Мы должны оставить ей чуть больше чаевых.”

“Этот мужчина набирает смс за рулем.”

“Дедушка медленнее, чем остальные. Мы должны подождать его”.

“Скорее! Посмотрите в окно. Посмотрите какой великолепный вид!”

Отвлекается или наблюдательна?
Отвлекается или восприимчива?
Отвлекается или чуткая?

Я выбираю наблюдательную, восприимчивую и чуткую.

“Что там написано, мама?”. Моему ребенку не терпелось узнать смысл тех слов, прочесть которые она тогда еще не могла.

Мои дети знают, что я всегда говорю им правду, даже если она бывает трудна или неудобна. Итак, я прочла комментарий ее учителя вслух слово в слово: “Отвлекается в больших группах”.

Моя дочь слегка улыбнулась и смущенно поднесла руку ко рту. “Ах да. Я много гляжу по сторонам.”

Прежде чем она могла бы почувствовать малейшую толику стыда или неудачи, я приземлилась на колени и посмотрела ей прямо в глаза. И тогда я произнесла слова, вложив в них всю убежденность, которую я чувствовала. Я хотела, чтобы она не просто слышала эти слова, я хотела, чтобы она почувствовала их.

“Да. Ты много глядишь по сторонам.
Ты заметила, как Картер поцарапал коленку на экскурсии, и ты утешала его.
Ты заметила маленькую девочку, которая никак не могла взобраться на стог сена, и ты помогла ей.
Ты заметила, как у Банджо текло из носа, и ветеринар сказал, что это хорошо, что мы привезли его вовремя.
Ты замечаешь захватывающий вид каждый раз, когда мы проезжаем через мост.
И знаешь что? Именно ты научила меня замечать.
И я не хочу, чтобы ты перестала это делать. Это твой дар. Это твой подарок, который ты несешь этому миру”.

По виду блаженного удовлетворения на ее лице, можно было подумать, что она просто откусила кусок карамельного мороженого, покрытого мармеладными медвежатами и кусочками шоколада. Она буквально светилась. Светилась! И даже когда она попыталась подавить улыбку, чтобы выглядеть серьезно, у нее не вышло.

“Ладно, мама. Я не перестану замечать”, — торжественно поклялась она, с драгоценной беззубой улыбкой. И мне повезло, потому что я знала, что ее учитель — одна из самых необычайно любящих педагогов, которую мне повезло знать — тоже хочет чтобы этот ребенок сохранил эту способность.

В жизни нам часто приходится принимать решения, чтобы понять, что действительно важно. Эти решения не всегда популярны; они не всегда статус-кво. На них могут смотреть свысока посторонние и отвергать “эксперты”. Но после того, как вы принимаете их — решения, которые подсказала вам ваша интуиция, —вы всегда получаете подтверждение. Иногда на это требуется несколько дней или недель, иногда даже лет, но оно приходит. И когда это происходит, вы знаете, что вы сделали правильный выбор для вашего ребенка, для вашей семьи, для себя. К счастью, подтверждение правильности моего выбора, который я сделала в связи с тем отчетом пришло в течение нескольких дней.

Я только что сделала новую стрижу. Она была короче, чем обычно, и я чувствовала себя немного неуверенно. Я вышла в гостиную, все еще в пижаме, с этой новой прической.

“Ух ты, мама! Ты выглядишь так здорово! Мне нравятся твои волосы.”

Это был голос моего наблюдательного ребенка. Я непринужденно улыбнулась, и сразу почувствовала себя лучше. И, видимо, моя девочка почувствовала, что ее слова успокоили меня. Ибо то, что она сказала дальше заставило меня замереть.

“Ты просто ждала, чтобы кто-то заметил, правда?”

Я зажала рот рукой, чтобы сдержать радостный трепет и слезы.

Боже мой! Да. Да. Мы все только и ждем, чтобы кто-то заметил — заметил нашу боль, заметил наши шрамы, заметил наш страх, заметил нашу радость, заметил наш триумф, заметил наше мужество.

И тот, кто это замечает — редкий и удивительный подарок.

Спасибо, мой милый ребенок. Тебе только шесть лет, но ты такая мудрая. И через тебя я тоже учусь видеть хорошее, прежде чем я увижу что-либо другое:

Увидеть высокие оценки, прежде чем я увижу низкие…
Увидеть, что ты оделась сама, прежде чем заметить, что это сочетание зимних сапог и летней майки…
Увидеть, что ты сама сделала себе завтрак, прежде чем заметить разбросанные по полу хлопья …
Увидеть красивые иллюстрации, созданные тобой, прежде, чем заметить, что пол испачкан…
Увидеть красоту и добро в тех, кто пересекает мой жизненный путь, прежде, чем я увижу их ошибки и несовершенства.

Это то, как я хочу жить.

Замечать хорошее — всегда хорошее — прежде, чем что-либо другое… и больше чего-либо другого.

Rachel Macy Stafford. Notice The Good

.

0

319

Петрановская:

ДА, МЫ МНОГО РАБОТАЕМ,
НО ЭТО НЕ САМАЯ БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА В ЖИЗНИ ДЕТЕЙ

Мои дети практически выросли. Сын женился, дочь учится в 11 классе. Оглядываясь назад, я понимаю, что все мои «мамские» беспокойства тогда были не о том, о чём я бы беспокоилась сейчас. То, о чём я жалею сейчас и сделала бы по-другому, в то время меня вообще не волновало.

Я всегда очень много работала и переживала, что дети меня редко видят. Иногда за день успеваю разве что чмокнуть дочку-одиннадцатиклассницу в лоб и бросить на ходу: «Шапку не забыла?».

Как-то раз, когда мы наконец с ней пересеклись, я спросила, что она думает о том, что меня часто не бывает рядом, тяжело ли ей. Дочь ответила, что по сравнению с тем, как другие родители выносят мозг, просто поскучать по маме — небольшая проблема. Есть мамы, для которых ребёнок — главный проект жизни. И других проектов просто нет. У них есть чёткий план, они точно знают, чего хотят от ребёнка. И малейшее отклонение от этого плана (особенно если мама — паранойяльный радикал) — наказуемо.

То, что мама много работает, — действительно не самая большая проблема, которая может случиться в жизни детей. С другой стороны, всё хорошо в меру.

Вот история из детства моего старшего ребёнка. Была ранняя весна. В Москве ветер, серость, грязь. Я решила отправить двухлетнего сына с бабушкой на месяц на мою историческую родину в Ташкент. Там было уже тепло, все цвело. А мы с мужем пока спокойно поработаем. Идея оказалась неудачной. Работать я категорически не могла. Думала только о сыне, а когда видела в метро детей — начинала рыдать. И сыну там было тоже нехорошо, как выяснилось.

Когда я говорю, что не надо, как курица, сидеть с детьми, я не имею в виду то, что ребёнка нужно на месяц куда-то отправить. А если решились, будьте готовы, что человек, который находится с вашим ребёнком, будет на это время главным в его жизни. И не надо с ним конкурировать и дёргаться.

Дочку я уже не пыталась куда-то отправить.

О чём я жалею

В нашем доме никто никогда не кричал и не прессовал друг друга, но недавно я задумалась, насколько всё-таки мало мы слушали детей. Каждый раз, когда они нам что-то пытались сказать, мы говорили за них. Ведь мы лучше знаем. Мы знаем всё про всё.

И вот я думаю: блин, чего же мы не могли заткнуться тогда и послушать, что сами дети думают по этому поводу? Ведь если попробовать заткнуться хотя бы раз, о детях можно узнать много интересного. Это важнее, чем наше очередное объяснение. Но мы сами поколение, которое было травмировано промыванием мозга и бесконечным объяснением того «как надо».

И почему-то мы стеснялись говорить о ценностях. Вроде как-то неэтично, неудобно. Казалось, дети сами во всём разберутся. Сейчас я понимаю, что вот об этом как раз и стоило говорить. В 8-12 лет нужен не шуточный, а прямой разговор с родителями о ценностях и о том, что такое хорошо и что такое плохо. Детям трудно сориентироваться. Они отовсюду слышат, что в современном мире «всё относительно» и «смотря с какой стороны посмотреть». Будет лучше, если мы им поможем разобраться в этом.

Так как всё-таки быть хорошей мамой

Мы любим говорить детям о том, как и что надо. Но гораздо важнее то, что мы делаем. Мы можем сто раз сказать ребёнку, что в семье должны быть хорошие отношения. Но если у вас дома конфликты с насилием, вы чувствуете себя использованными, обиженными, исключёнными — ребёнок видит только это. И неважно, что вы ему говорите.

Если вы думаете, как привить ребёнку любознательность, а сами не помните, когда и чему учились последний раз, — бесполезно. Если вы хотите, чтобы он нашёл призвание и пошёл на работу, а сами приходите домой и рассказываете, как вас всё задрало, какие на работе идиоты и как вам не хочется туда ходить, — бесполезно.

Мы можем выучить наизусть «10 фраз, которые никогда не надо говорить ребёнку» и «17 вещей, которые надо сделать с детьми». Но если у нас неврозы, провалы в самооценке, если мы несчастные, перепуганные, не уверенные или сами агрессивны по отношению к миру, — не поможет.

Но это не значит, что наш ребёнок никогда не будет счастлив с такими родителями. Наши затыки и недостатки — это не про то, что с детьми всё будет ужасно, и они вырастут и расскажут психотерапевту, как мы их мучили в детстве. Вспомните своих родителей. У их поколения были свои неврозы и свои закидоны. И в какой-то степени даже больше, чем у нас. Просто они меньше осознавали это. Наши родители часто отрицали своё состояние и считали его нормой: стиснул зубы — и давай! Мы в этом смысле более нежные.

Мы можем отфильтровывать, регулировать своё поведение, чувствовать одно, а выдавать ребёнку другое — постоянно контролируя себя. Это, конечно, лучше, чем давать волю своим реакциям. Но срывы всё равно будут. И дети почувствуют наше состояние.

Поэтому на вопрос «а что делать, чтобы быть хорошей мамой?» у меня всегда один ответ: вкладывать в себя. Если вам для этого нужно работать — работайте. Если не нужно — не работайте. Это уже детали. Ребёнку лучше всего со спокойным родителем, который не чувствует себя сосланным в эту кошмарную жизнь, кошмарную страну и кошмарное время за какие-то грехи. С родителем, который любит эту жизнь и ему в ней хорошо.

И тогда вы уже как-нибудь разберётесь, что делать с учёбой, со скольких лет учить ребёнка читать и кормить ли его брокколи.

Людмила Петрановская

0

320

Инвалидизация значимым взрослым: как ее устранять.

Классическая ситуация: на приеме клиент с тяжелой детской историей, где отношения с матерью / отцом / другим значимым взрослым (воспитатель, бабушка и т.д.) вышли за грань и эта сфера уже не подлежит исцелению.

Что это за события?

На первом месте стоит тема секса. Травмы нанесенные в сфере сексуализации и либидо в детском возрасте приводят к тому, что отношения с родителем рвутся на всех уровнях - человек никогда не сможет ни простить, ни аннулировать ущерб (да это и не нужно).

Психическое и сексуальное здоровье при этом восстановить можно, но связь ребенка и родителя - нет.

Человек, который перенес такую травму, не становится ментальным инвалидом на всю жизнь - но стратегия терапии здесь не та, как в случае когда родители были тяжелыми, но сексуализированность ребенка была "табу" и вызрела в здоровом виде. Здесь у семей есть шанс обрести новые отношения через модель "взрослый ребенок - постаревший родитель". В случае с преступлениями сексуализированного характера отношения не восстановятся никогда.

Какие это преступления?

- любые действия сексуализированного характера: от совращения словами до любых действий (значимый взрослый сделал хоть раз что-то явно сексуализированное: трогал, говорил, принуждал и т.д.);

- одобрение или бездействие при сексуализированных действиях других взрослых (родители видели, и знали что ребенок подвергается насилию, но ничего не сделали или обвинили в этом ребенка);

- вовлечение ребенка или подростка в сексуализированную связь с другим взрослым или попытка это сделать (требование от дочери-подростка переспать с начальником, попытка вовлечь подростка в проституцию и пр.)

В некоторых случаях родители умудряются "добить" ребенка даже без травмы в сфере сексуализации. При них иногда, вырастая, человек все же полностью прощает родителя. Но в некоторых случаях нет - и это нормально.

В этом случае родители, не любящие детей, но родившие их, в итоге срывают зло на нем:

- Достоверно системные и запланированные избиения и унижения (не по 1-2 случая в год, совершенные в нервном срыве - а системные издевательства на регулярной основе с явным удовольствием получаемым от родителя). 

- Достоверно системное и запланированное эмоциональное унижение (не просто принятие холодного и отстраненного родителя, или родителя больного депрессией за "ненавидящего родителя", не 1-2 эпизода со злым и унижающим родителем, а описанные системные случаи моральных издевательств при которых родитель получал удовольствие.)

Еще один момент, когда терапевт бывает вынужден признать что через "понимание родителя" работа идти не будет - имущественная история.

- Лишение ребенка его личного имущества (женщина заработала на квартиру, переписала ее на маму и мама переписала квартиру на брата).

- Судебные дрязги за жилье и ресурсы ребенка (мать пытается отсудить квартиру дочери, отец подает на алименты и пр.)

- Отдельные случаи вычеркивания ребенка из завещания. В некоторых случаях это исцеляемо, особенно если история дала стимул самостоятельно заработать на свое жилье и преуспеть даже больше, чем если бы родители давали поддержку.
Но в некоторых случаях человек оказывается на грани банкротства: наиболее частые случаи когда человек надеялся на наследство и не заботился о покупке своего жилья, а о лишении прав на наследство узнал в уже взрослом возрасте. Отсутствие стабильности привело к депрессии и та, в свою очередь не дает возможности выкарабкаться и заработать на жилье - человек оказывается в замкнутом круге, в которое его вовлекло предательство родителя. 

Как работаем с родителем в этом случае, чтобы восстановить здоровье?

Наиболее часто в терапии сепарация с родительской фигурой происходит через "теплый путь": в ходе работы возникают благодарность, принятие и прощение: взрослый человек осознает, что 1) родитель больше на него не влияет 2) родитель тоже слабый человек 3) родитель действительно делал что мог, и как мог и его действия исходили из любви, истощения и страха.

Отталкиваясь от этого он смотрит на родителя не как ребенок на карающего и сильного бога, вершителя своей судьбы, а как взрослый на более слабого взрослого, чьи ошибки и уязвимости он был вынужден проживать. Впервые рождается не детская обида, а взрослое видение родительской слабости.

В мифологии этот момент отображается как "убийство отца": авторитет родителя разрушается, и у тех, у кого инвалидизации не случилось, это происходит через осознание своей силы и через сострадание к взрослому родителю, который вложил много сил и здоровья в то, чтобы дать этому взрослому жизнь - и срывался на этом пути.

Осознаются родительские вклады, тревоги, беспомощность, уязвимость, стратегии защиты, осознаются моменты родительских срывов, недостаток ресурса и все, что не зависело от него. Все это пропитано сочувствием, любовью, желанием помочь.

Что происходит в случае, если родитель не просто допускал "педагогические ошибки", не восполнил какие-то пробелы, а совершил осознанное преступление по отношению к ребенку?

Даже если клиент попытается подарить такому родителю "любовь и прощение", особенно если это происходит с подводки неграмотного терапевта, он проваливается в еще более глубокую яму.

Психика сигнализирует о том, что прощение невозможно и предательство, которое совершено, не просто продолжается, но и обрастает "сообщниками", которые еще и его "значимые люди".

Осознанные зло, подлость и ненависть которые родитель испытывал к ребенку не названы своими именами. Факт насилия не констатирован, внутренний ребенок остается в униженном состоянии и теперь уже над ним совершает насилие не только его внутренний родитель, но и внутренний взрослый и внешний мир в лице терапевта и людей которые уверяют, что "каждый родитель любил как мог и каждый родитель заслуживает благодарности".

Трагедия в том, что человеку не повезло с родителями.

Искажение - в том, что человеку внушают: проблема не в родителях ,а в том что он злой и неблагодарный, поэтому не может справиться с миссией прощения.

Это неправильный алгоритм, который в конечном счете инвалидизирует клиента больше, чем родительская травма, потому, что здесь ответственность за преступления родителей принимает уже взрослый и осознанный человек, и эту ответственность на него накладывает "значимый взрослый другого уровня": его терапевт. И в будущем, чтобы откорректировать это, ему придется работать и с этим искажением тоже.

В правильной терапии (да в принципе и в случае со здоровым родительством) - цель не в том, чтобы "наладить отношения между родителем и ребенком", и создать "понимание" - а в том, чтобы восстановить автономию, границы и чувство собственного достоинства.

Передать руль "взрослому", любой ценой - наладит ли он отношения с родителями или останется "сиротой" - самое главное, чтобы он ощутил себя целостным, здоровым и свободным - и чтобы это ощущение системно укреплялось и росло.

В этом случае в процессе работы человек приходит не к «прощению», а к трезвому признанию факта: его семейные отношения закончены и не подлежат возобновлению. Он принимает трагедию в том виде, в каком она случилась, без необходимости прощать родителя.

А возможно ли прощение и принятие "родителя преступника"?

Человеческая жизнь каждый раз представляет собой уникальную связку событий разной степени тяжести, в ходе работы часть детей усматривает и эпизоды родительской тревоги и любви, и эпизоды когда родитель действительно старался быть хорошим родителем.

Возникает сложный клубок, где преступление родителя накладывается на образ "хорошего родителя" - ребенок все еще хочет сохранить связь, а взрослый хочет эту связь разрубить. Возникает внутренний конфликт, но его тоже возможно разрешить.

В этом случае терапевт помогает увидеть, что родительская любовь не "перекрывает" факт преступления, она идет рядом - и человек, пребывая в целостном состоянии, может видеть эту комплексную связку целиком. Он перестает быть судьей родителю и мучительно отвечать на вопрос, кем же он был. Он больше не отвечает себе на вопрос - любил ли его родитель или совершал зло?
Он честно отвечает себе: вот тут родитель его любил, а вот тут совершил непоправимое зло, которое ничем не исправить.

Роль судьи, который должен вывести вердикт - закончена и психика направляет эти силы в другие сферы.

Роль ребёнка, который ждёт любви от родителя, неспособного её дать или который ждет раскаяния - завершена и психика перестает уходить в эту линию драмы.

Путь взрослого становится более ровным и целостным: он принял ответственность за своего внутреннего ребенка, исцелит его и никогда не даст никому в обиду.

Для многих это новое состояние кажется пугающим.
Даже в отношениях с родителем-агрессором человек ощущал связь: болезненную, но «живую». Разрыв приносит ощущение пустоты, как будто исчезает последний ориентир. Вместе с родителем исчезает и ребенок - остается только взрослый.

На этом этапе терапевт помогает вынести момент навалившегося непривычного одиночества, увидеть в нём не потерю, а рождение новой целостности -- и разглядеть в этом одиночестве то, что и внутренний ребенок остался с ним - он интегрирован в его личность, и весь мир живых, целостных людей лежит перед ним. Он может взаимодействовать с ними - и обмениваться с ними - и он не обязан обслуживать мир преступников и оставаться там, где над ним совершают преступления.

Терапевт дает клиенту понимание, что взрослый и родитель - не одно и то же: клиент ощущает это и на телесном и на психическом уровне и начинает осознавать и понимать, где он - а где его родитель.

В ходе этой терапии чаще всего родительская фигура исчезает полностью - человек смотрит на своего родителя равнодушно, сухо, со стороны, как на тяжело больного, преступного, но чужого и безвредного лично для него человека. Это преступник, но он больше не причинит боли.

Впервые человек остаётся наедине с собой — но не как покинутый ребёнок, а как взрослый, свободный и автономный.
Он учится строить новые, здоровые связи — не из страха быть один, а из желания быть рядом. И учится заботиться о "юных" частях своей личности без "призвания родителя". Так завершается старая история и начинается новая — история жизни, любви и собственного выбора.
Группа Психотерапия

0