Как детям разговаривать с незнакомыми
Наталья Калашникова ЖУРНАЛИСТ
Большой город – это среда обитания со своими особенностями, которые определяют особое отношение и к безопасности детей в ней. Но это еще и люди, среди которых мы живем, и важно научить детей не "не разговаривать с чужими", а взаимодействовать с людьми безопасным образом.
Об этом поговорим с детским психологом , руководителем академии детской безопасности SafeKids.
– Ольга, о каких особенностях большого города мы должны знать, если хотим, чтобы дети были в безопасности?
– В большом городе меньше привязанностей, связи формальнее, что ли... Это не значит, что люди не умеют выстраивать близкие отношения, это чисто количественный критерий – в большом городе намного больше незнакомых людей. И это определяет отношения между людьми и естественное беспокойство родителей.
С другой стороны, в большом городе лучше выстроена система безопасности: оповещения, камеры, готовность среагировать.
Отсюда статистика (поисковых организаций и МВД) – в Москве (и вообще в целом в крупных городах) намного ниже уровень похищения детей, чем в России.
Но с чем это связано, если честно, не совсем понятно – то ли с тем, что родители заранее настроены более пристально следить за ребенком, то ли более "защищенным" городом.
– Но так или иначе, именно похищения детей родители боятся, на мой взгляд, больше всего. Даже не несчастных случаев.
– Да, и это подтверждает мой личный опыт общения с теми, кто приходит на тренинги и лекции: родители очень боятся, что ребенка украдут, в основном боятся сексуального преступления, и однажды я столкнулась с тем, что родители боялись кражи ребенка на органы.
– Я еще боюсь нищенской мафии… Что ребенка украдут для попрошайничества...
– Если ребенок пропадает и не найден, то данных, по какой причине он пропал, нет. Детей, пострадавших от сексуального насилия, часто находят – либо ребенок жив, но пострадал, либо погиб. Поэтому официальной статистики по кражам на органы и для нищенской мафии нет.
– Сколько детей в реальности воруют? А сколько пропадает по другим причинам?
– В России пропадает 10-15 тысяч детей. В Москве в год бывает до 1 400 заявок, не найдено около 100 детей. Это данные МВД за 2015 год.
И поисковые организации, и МВД говорят, что 90% пропавших детей (по всей стране) уходят сами, остальные теряются, их крадут с целью выкупа. И уже на последнем месте кража на сексуальной или садистской почве.
"Запугивание работает в краткосрочной перспективе, но имеет побочные эффекты"
– Мне кажется, родительский страх – один из самых сильных инструментов обеспечения безопасности детей. Страх заставляет родителей быть более внимательными.
– Страх родителей чаще всего не несет ничего хорошего. Во-первых, страх парализует. Родители не разрешают детям разговаривать с незнакомцами, выходить в интернет, долго не дают им самостоятельности. Во-вторых, родители учат негативно относиться к обществу рассказами, что все незнакомцы плохие и т.п.
– Есть такое... Я тоже не разрешаю дочери разговаривать с незнакомыми.
– Даже если она с вами рядом? Даже если вы скажете "рядом со мной это безопасно"?
– С чужими – да, не разрешаю. С родителями на детской площадке разговариваем. Но чаще всего незнакомцы начинают приставать с расспросами, какая чудесная девочка, как зовут, сколько лет и т.п. Я считаю неправильным рассказывать что-то о себе и ребенке чужим людям. Им просто скучно, они развлекаются (в транспорте), а мы им что – развлечение? И я либо не отвечаю, либо говорю, что мы чужим о себе не рассказываем.
– А как вы отличаете чужих и родителей на детской площадке? Я немного утрирую ситуацию, чтобы понять, как это работает. То есть, если среди трех взрослых на площадке появится один родитель, которого дочка видит в первый раз, она не будет с ним разговаривать?
– Она будет разговаривать, если этот родитель организовывает детей в общую игру, или если она хочет попросить игрушку или разрешения поиграть с малышом. Я понимаю, что вы утрируете. Но мы, получается, разбираем кейс. И, думаю, это будет интересно читательницам и читателям.
– Хорошо. Тогда как ребенок отличит, что этот взрослый незнакомый, но организует игру нескольких детей, и это безопасно? Ведь этот взрослый – чужой?
– У нас есть правило – на площадке играем, но с площадки ни за детьми, ни за родителями не уходим. Даже на соседнюю площадку. То есть спроси разрешения у мамы – то, чему вы учите детей на тренингах.
– Вы ответили на вопрос, спасибо.
Вот именно об этом я и говорю. Сейчас, пройдя обучение по западной системе, я вижу, что для западных людей устанавливать отношения, связи намного легче, выступать перед публикой намного легче, чем людям в России (у нас навыки презентации страдают у многих, отсутствует уверенное умение устанавливать отношения, способность завести разговор с незнакомым человеком). В США все готовы к контактам, при этом они очень четко выстраивают границы.
Люди в США, в Европе, если считают, что это переходит их границы, не ответят на лишний вопрос, умело уйдут от разговора, это все вежливо.
– То есть получается, огораживая детей от опасностей, родители не учат их с обществом безопасно взаимодействовать?
– Получается, что отчасти так. То есть детей часто заранее враждебно настраивают по отношению к окружающему миру, вместо того, чтобы научить четко очерчивать свои границы.
В краткосрочной перспективе это очень здорово работает. Но долгосрочно имеет свои побочные эффекты. Мама и папа знают, что ребенок ни с кем не уйдет, но какой ценой!...
У меня всегда щемит сердце, когда дети на вопрос "кто такие незнакомые люди" отвечают, что это бандиты, они нас украдут, навредят нам и т.д.
"Нет опасных и безопасных людей, есть люди с недобрыми намерениями"
– Я немного растерялась. У меня самой (наверное, не только у меня) нет умения вежливо не отвечать на личные вопросы (мне кажется, что я вежливо пресекаю расспросы, но в ответ получаю агрессию). Поэтому вопрос простой – как, в каких формулировках вежливо, но четко пресекать расспросы о личном? И как определить, когда надо общаться, когда нет?
– Как мама, я понимаю, какое это напряжение – ожидать беды для ребенка. Волей-неволей, работая с детской безопасностью, я читаю или слушаю истории о том, что случилось с тем ли иным ребенком, и меня накрывает страх. Я думаю, боже, как страшно, надо закрыть, спрятать ребенка, уберечь, не допустить, не отпустить... Понимаете, о чем я говорю? Это тяжелые мысли.
Некоторые родители не могут справиться с такими мыслями. Они начинают запрещать соцсети, прогулки, проверяют сообщения, дневники, покупают часы с прослушкой, лишают самостоятельности, не знают, как объяснить ребенку правила общения с незнакомыми, и просто решают напугать.
И я правда понимаю их, понимаю, почему так происходит. Это все страх.
Теперь ваш вопрос: "Как, в каких формулировках вежливо, но четко пресекать расспросы о личном? И как определить, когда надо общаться, когда нет?" Давайте разыграем ситуацию.
О чем вас спрашивают, приведите пример.
– Вчера в автобусе я у инвалида спросила, не нужна ли ему помощь (у него были судороги), и дочь удивилась, почему я разговариваю с этим дядей, я его разве знаю? Я ответила, что увидела, что человеку плохо, и предложила помощь. Такой путь – объяснять ребенку взаимодействия, годится?
Часто на улице, в кафе чужие скучающие люди спрашивают, сколько ребенку лет, как зовут, ходит ли в садик, а что, зубки уже выпали... Так просто, чтобы начать беседу. Я теряюсь.
– Отличный пример. "Разговаривать с незнакомыми нельзя, но если ему плохо, то можно?" Просто для примера, вы знаете, что Тед Банди (американский серийный убийца, насильник, похититель людей и некрофил – прим. ред.) пользовался гипсом, обманывая девушек, что ему нужна помощь, для того, чтобы заманить их?
– Можно предложить помощь. Я бы вызвала скорую, если бы понадобилось. Дочке это и сказала. Важно не само "можно", а что мы потом делаем. Домой к нему мы этого дядю не поведем (если он попросил бы его проводить), но скорую помощь мы бы ему вызвали. Или бы позвонили его родным, если бы он попросил об этом.
– Мне кажется, вы все правильно делаете. Важно не "кто", а ваши действия и границы, помочь можно, позвонить родным тоже, а вести незнакомого человека домой может быть опасно, да и ваше ли уже это дело. Вот они, границы.
Если спрашивают вас, вы можете для себя, как взрослая и как пример для ребенка, решить, до какой степени вы готовы отвечать. А если эти вопросы задают дочери – научите ее следующему: если мама рядом, уточни у меня, можешь ли ты ответить на этот вопрос, если мамы нет, значит отвечай "извините, я спешу", "извините, я не могу ответить", "извините, нет", – любой вариант, который вас удовлетворит.
Если вы не хотите отвечать на вопрос, есть много техник, как уйти от прямого ответа, при этом не говоря прямо "не лезьте ко мне, это личное" (я снова утрирую).
Приведу пример нескольких диалогов:
– Зубы уже выпадают у дочки?
Вы не хотите отвечать про себя:
1. "У всех детей выпадают в этом возрасте". Это обобщение.
2. "А у вас есть дети? У них во сколько выпадали?" Это уход от ответа с переадресацией. и т.д.
– Техники – это то, что надо! Можно побольше формулировок?
– Да, конечно.
Возраст и имя – это такая информация, от которой сложно уйти. Тут важен контекст. Имя вообще сложно не сказать, просто имя говорим без фамилии. А про возраст – можно всегда сказать "неважно", чаще всего в уличном разговоре это действительно неважно.
По техникам – все с улыбкой и искренним выражением:
1. Техника прояснения целей собеседника.
– С какой целью вы интересуетесь?
– Для чего вам данная информация?
– Почему вы спрашиваете?
2. Техника прояснения намерений собеседника. Вас спрашивают, как вас зовут или как к вам обращаться, можете спросить в ответ:
– Вы, видимо, хотите нам что-то продать?
3. Возвращение вопроса. Вас спрашивают, где вы живете, вы спрашиваете в ответ:
– А вы где?
4. Заваливаете подробностями. Вас спрашивают, какой спорт предпочитаете?
– Так вот я люблю разный спорт, спорт – это не просто спорт, а целая жизнь, то, с чем многие не могут расстаться. Вот я читала про спорт в журнале…
В момент ответа на вопрос человек сохраняет свою главную цель – не рассказать лишнего, но при этом поддержать разговор и быть приветливым.
Можно научить ребенка и научиться самим отвечать размыто, как будто нет одного четкого варианта: по-разному бывает; иногда нравится, иногда нет; когда как и т. д.
Эти техники я даю детям в тренинге про интернет-общение. Но они распространяются и на реальную жизнь, хорошо учат соблюдению границ, причем в обе стороны. Ведь в свою сторону можно получить такой же ответ, и это надо уважать.
– А на тренингах по безопасности в городе вы учите детей поведению именно в опасных ситуациях, при этом, не обозначая всю жизнь как опасную, так?
– Надо четче демонстрировать позицию, что нет опасных или безопасных людей, все в основном хорошие, но есть и люди с недобрыми намерениями, их никак не отличить, поэтому надо быть подготовленными.
Я раньше давала это так:
с незнакомыми людьми держать дистанцию, говорить недолго, уходить к безопасному взрослому;
со знакомыми дистанция меньше, разговор дольше, но любая просьба или предложение согласуется с родителями.
Сейчас я буду несколько модифицировать программу после обучения в США, скорее, делая больший упор не на том, незнакомый или знакомый человек перед ребенком (детям очень сложно это понять самим, сложно опираться на понятия, так как для некоторых сосед – лучший друг, а для других – потенциальная опасность), сколько на конкретный навык – "спросить у взрослого", "громко сказать: перестаньте", "уйти или убежать от опасности ".
"Страх появляется там, где есть неуверенность"
– Но в целом получается, что в России главный путь обеспечения безопасности – это уйти из потенциально опасной среды. Это все равно, что не пустить ребенка купаться вместо того, чтобы учить его плавать? Хотя есть категория родителей, которые учат плавать, бросая в воду. Но сейчас мы говорим не о тех, кто считает, что мы как-то выжили, и дети выживут. Мы говорим о тех, кто осознанно относится к безопасности детей.
– Да, мне понравилась аналогия Kidpower (и вы интуитивно о ней заговорили): все равно что учить ребенка плавать и говорить ему, что в бассейне можно утонуть, люди погибают день изо дня! "Если ты не будешь делать, как я тебе говорю, ты тоже утонешь". Кто из детей пойдет плавать с радостью при таком напутствии? Мой ребенок – нет.
Про бросок в воду – да, есть те, кто говорит, ничего, "здоровее будет", но основная масса против.
Я поняла это после опроса мам о буллинге. Большинство мам, которые страдали от буллинга и которых не поддерживали родители (справляйся сам, давай сдачу, бей в ответ, не ной, а действуй), были против подобного воспитания своих детей, так как они знали, как это тяжело.
Сейчас мамы все чаще говорят: "Я не хочу пугать своего ребенка или оставлять его наедине с проблемой. Как научить его безопасности, но мягко?".
– Вы находите, что им ответить, как им помочь в этом?
– Да, безусловно. Я на Мамсиле публиковала про буллинг, в которой говорила об этом.
– Ольга, но что можно с этим сделать – со страхом родителей, блокирующим вообще социальные взаимодействия? Что делать родителям? Учиться вместе с детьми ради детей?
– Абсолютно так. Страх появляется там, где есть незнание или неуверенность, что делать. Спасает навык. Я рада, что у меня на тренингах родители присутствуют и занимаются вместе с детьми. Я эту практику укреплю, сделаю больше совместных упражнений.
– И здесь вопрос такой – как научить ребенка безопасным взаимодействиям так, чтобы не вырастить его социопатом?
– Отлично. Как научить? Три кита, как я их называю про себя – учить границам, критическому мышлению, выстраивать и поддерживать доверительные отношения с ребенком. Во время учебы этим летом я получила много новых техник, как научить этому родителей и детей, и у меня чешутся руки поскорее начать...
– И теперь, Ольга, обязательный блок. Советы родителям. В том числе куда звонить, как искать и т. п., если ребенок потерялся.
– Что делать:
1. Не ждите минуты и тем более часы. Сразу оповещайте поисковые организации и полицию: правил 3 часов или 3 дней не существует, у вас обязаны сразу принять заявление:
Лиза-алерт – 8(800)700-54-52
Поиск пропавших детей – 8(499) 686-02-01
112
Быстро реагировать нам не позволяют общественные стереотипы – вот мама панику поднимает, по всем моргам звонит... Такое поведение высмеивается. Но оно высмеивается потому, что общее количество несчастных случаев с реально пропавшими детьми небольшое. Но вам же не надо, чтобы в этот небольшой процент пострадавших детей попал ваш ребенок?
2. Предоставьте всю необходимую информацию от внешнего вида до возможных ссор, которые были у вас с ребенком. Для ускорения поиска специалистам помогает любая информация.
3. Свяжитесь с друзьями, родственниками, учителями, воспитателями, людьми с места последнего пребывания ребенка, проверьте его социальные сети, узнайте подробную информацию о перемещениях ребенка и людях, с которыми он контактировал.
4. Чем быстрее и активнее начнется поиск, тем больше шансов на успешный поиск.
