Почему так мало заботятся о толерантном отношении к людям с психическими расстройствами и как продолжать оставаться счастливым, несмотря на медицинский вердикт.
https://nashkiev.ua/life/ya-bipolyarnik … e-prigovor
Это Вячеслав Толстокоров. Он родился в Беларуси, но последнее время проживает в Украине. Стас — человек с биполярным аффективным расстройством. Это официальный диагноз. Он не просто принял свою болезнь, но даже создал профильную организацию — Адаптационный ресурсный центр «БАРвинОк», которая помогает людям с ментальными расстройствами адаптироваться и социализироваться в обществе. Проще говоря, научиться жить с диагнозом.
Сейчас Стас активно занимается общественной деятельностью и делится своим опытом на различных лекциях. Но до этого ему пришлось самому пройти через непринятие диагноза, разрыв отношений с родными и психиатрические больницы.
Внимание! Мы оставили текст с оригинальными высказываниями Стаса. Но герой просит не использовать обращения «псих», «шизик» и «биполярник», так как это считается некорректным и провоцирует стигматизацию* в обществе. Для правильного обращения следует употреблять обороты «человек с психическими или ментальными расстройствами», «человек с шизофренией» и «человек с биполярным аффективным расстройством».
*Стигматизация — это клеймение человека, исходя из его социального статуса. Обращение «псих», «инвалид» или «шизик» — это стигматизация.
Содержание
1
Пролог
2
Завязка
3
Развитие действий
4
Кульминация
5
Развязка
1
Пролог
Начиная с детства и юности, я не замечал за собой психических проблем. Единственное, что меня беспокоило, — это комплексы. Я много копался в себе, считал себя слабым или глупым. Соответственно, мне нужно было срочно начать отжиматься, подтягиваться, научиться драться и пр. Чтобы эти комплексы «закрыть».
Так как мой отец был военным, я тоже поступил в военное училище. Не могу сказать, что мне нравилась учеба, так как было много лишних предметов. Появлялось ощущение, что я снова самый тупой и ничего не умею. Но со временем я стал втягиваться в процесс и даже получал хорошие отметки. Опять же: никаких проблем с психикой, только борьба с комплексами.
2
Завязка
Первое проявление расстройства случилось ближе к пятому курсу. Развод родителей. Скорее всего, именно это послужило триггером, щелчком к появлению проблемы. У меня было идиллическое представление семьи: мама любит папу, папа любит маму. А здесь мои идеалы разрушились. Отец представляет новую женщину, мама —- будущего отчима. Начинается дележка квартир, кто кому и что должен. А еще депрессия появилась на фоне того, что я на четвертом курсе сам женился на школьной любви. Представьте, какой удар был по юноше-идеалисту.
Потом меня отправили в технический дивизион на стажировку. Я учился по специальности «Квантовая электроника, лазерная техника». Но реальность оказалась совсем не такой, какой я ее представлял. На фоне осознания того, что я делаю что-то не то, у меня проснулось правдорубство. На подведении итогов стажировки меня все так достало, что я послал начальника. Никак не мог успокоиться, внутри как будто все бурлило. Благо, отец все уладил.
После этого инцидента папа отвёз меня на Балтийское море, чтобы успокоить и как-то ослабить состояние прыжков из депрессии в заведенность. Помогло. Мне стало легче. Но тогда я не знал, что подобные «качели» будут повторяться еще не раз.
Кристина Живаго
Кандидат медицинских наук,
врач-психиатр
Биполярное аффективное расстройство — это психическое расстройство, характеризующееся сменой фаз повышенного (маниакального) и пониженного (депрессивного) настроения. Иногда бывают и смешанные состояния. Эти фазы возникают без какого-то внешнего стимула. Обычно между ними есть промежутки ровного настроения, но может быть и без них. Без лечения фазы могут длиться около года каждая, нарушая социальное функционирование пациента. В психиатрии это одно из самых распространенных заболеваний, поражающих молодое население.
После этого этапа жизни на меня накатила тотальная депрессия. Я хотел поговорить, а поговорить не с кем. Жена, которая была для меня первой любовью, оказалась совсем чужой. Не понимала меня, да и, честно, не особо старалась.
С таким настроением я начал часто уходить сам гулять ночью по городу. Тогда я жил в Минске. Родители очень злились, прежде всего на жену. Спрашивали: «Как это ты не знаешь, где Славик?» Скорее всего, тогда у них начали появляться сомнения насчет моего психического состояния. Вскоре они попытались завести меня к какому-то специалисту, но тот не поставил никакой диагноз. Потом были бабки, иглоукалывания и даже душ Шарко. Как будто он мог помочь.
В итоге, имея эти странные поведенческие качели, я в 22 года уезжаю в Казахстан. На протяжении года у меня страшно болела голова. Как мне потом объяснили, уже произошли какие-то нарушения на уровне физиологического здоровья. Я сам обратился к специалисту, но он сказал, что мои боли появляются от того, что я… слишком восприимчив.
Бывали и суицидальные мысли. Находясь далеко на полигонах в Казахстане, я часто задавался мыслью: а зачем я вообще живу. Вроде как жена есть, ребёнок недавно родился. Но ничего не радует. Такой себе максимализм и перфекционизм в депрессивном состоянии, которые присущи биполярникам.
От суицида остановили мысли о семье. Я подумал: а что будет с ними, если я умру. Но общая депрессия никуда не ушла.
Кристина Живаго
Кандидат медицинских наук,
врач-психиатр
Фазы БАР могут меняться постепенно, с длительными периодами нормального настроения. Но иногда могут быть смены фаз без периода нормализации, или он происходит очень быстро. Именно смену фаз называют «качелями», когда в один период тебе хорошо, несмотря ни на что, а в другой; — очень плохо, и ничего не радует. Это мешает воспринимать реальность такой, какая она есть. «Качели» сложно переносить и самим пациентам, и их родным.
3
Развитие действий
В таком состоянии без мотивации — а уже сейчас я знаю, что так называют клиническую депрессию, — я начал жить дальше. В 1989 году меня перевели в Тверь. Это был какой-то ад. Абсолютно бессмысленная работа: перекладывания документов из места на место, никому не нужные отчеты. Я терпел это два года. В конце концов, на меня опять накатило правдорубство. Я практически послал начальника, свалил с коллегой с работы. Естественно, забухал. Тогда мне было 26. Два или три дня так гудели, что стыдно рассказывать.
В любом случае, после этого «отдыха» я вернулся к жене. Что-то там наврал о том, где был и что делал. Но на тот момент уже начал понимать, что моё состояние изменилось, стало каким-то странным. На фоне алкоголя начался «разгон»: спать не хочется, рой мыслей в голове. Появилась приливная активность, море идей. Говорил себе: «Нужно все менять».
Появилась приливная активность, море идей. Говорил себе: «Нужно все менять».
Кристина Живаго
Кандидат медицинских наук,
врач-психиатр
БАР проявляется фазами мании, депрессии или смешанными состояниями. Между ними может быть период ровного настроения.
При мании у человека появляется повышенное настроение, вплоть до эйфории, множество идей и мыслей, за которыми не успевает сознание, преувеличенное восприятие своих возможностей. Повышается физическая активность, человек практически не спит и не чувствует усталости.
Как правило, пациентам хорошо в таком состоянии, они не понимают необходимость лечения. В отдельных случаях могут быть проявления агрессии.
При депрессии настроение существенно снижается, появляются мысли о собственной никчемности, бесперспективности. Могут быть суицидальные мысли. Идей становится очень мало, пациенту «трудно думать». Люди могут все время проводить в постели, не имея сил встать. Основные симптомы — сниженное настроение, нарушение аппетита, снижение веса (или его набор), мыслительная и двигательная заторможенность. Пациенты становятся пассивны и просят о помощи.
При смешанном состоянии могут быть разные комбинации симптомов мании и депрессии. В течение жизни у пациентов чаще случаются депрессивные состояния и гораздо реже — маниакальные.
На этом подъёме я попытался снова поговорить с женой. Но ее особо не заботило моё состояние. Пришлось самому попросить вызвать скорую, так как на тот момент я не спал уже третьи сутки.
Приезжает скорая. Говорю, что я военный. Везут в госпиталь. Ну, дали мне какой-то укол, положили в отделение. Я-то лег, но состояние было адски заведенным. Еще и куча больных вокруг, что только добавляло раздражения.
Я принимаю решение свалить из госпиталя домой. Я тогда еще в бермудах был — популярная модель штанов на то время. Представьте: я, с голым торсом (рубашку и туфли выкинул по пути) в 2 часа ночи сбегаю из больницы. До утра гулял по городу, точнее добирался домой с одного конца на другой. Прихожу под дом, а там — никого. Ноги в кровавых мозолях, уже и усталость, наконец-то, накатила. Я решаю любыми силами залезть в квартиру. Под руку попался балкон на втором этаже. Дома набираю ванную и чисто валюсь в неё без сил. Наверное, я бы тогда и уснул. Но вернулась жена, начала расспрашивать, что со мной происходит. А я что, знаю. Она сразу позвонила моим сослуживцам.
Они меня «запаковали» и отвезли в поликлинику. Я старался что-то там объяснить врачу, но вместо помощи он тупо начал на меня наезжать. Какая реакция будет на такое обращение? Конечно же, только непринятие и желание как можно быстрее сбежать. Я выскакиваю на улицу с осознанием того, что нужно угнать машину. На тот момент я был уверен, что именно так и нужно поступать. Врачи, видя все «это», вызывают скорую психиатрии. Они меня догнали, скрутили, надели мешок на голову и довезли в психиатрическую лечебницу.
4
Кульминация
В больнице моя бессонница продолжилась. Дошло до состояния, когда я уже не мог трезво думать. В голове была только одна мысль: за что мне такие страдания. Почему меня привязали и держат насильно в окружении психов.
Конечно, это был шок. Представьте: вокруг люди, которые полностью деградировали. Они годами сидят в этих стенах, еще и бормочат что-то непонятное. А я-то осознаю, что они несут какой-то бред, и что я точно не один из них.
Меня положили в реанимацию. Капельницы как-то стабилизировали состояние. Вдогонку сделали электрошоковую терапию. Ее и сейчас делают, но по желанию пациента. Тогда же у меня никто не спрашивал.
Дошло до состояния, когда я уже не мог трезво думать. В голове была только одна мысль: за что мне такие страдания.
В итоге из этой больницы меня перенаправляют в Москву. Положили в отделение к трём другим пациентам. В больнице я пролежал 45 дней. Мне делали курс инсулиновой терапии. Ее суть такая: тебе делают инъекцию и отправляют в кому, а затем из неё вытягивают. Таким образом врачи обнуляют сознание пациента. Но ощущения при этом ужасные. Когда возвращаешься из того мира в этот, остаются только животные рефлексы. Тогда же я получил свой первый диагноз: шубообразная шизофрения. Я не стал его оспаривать, но и признать не мог. Вот было ощущение, что у меня точно не шизофрения.
Кристина Живаго
Кандидат медицинских наук,
врач-психиатр
БАР часто путают с любыми другими заболеваниями, так как первичный эпизод может быть очень выраженным и вмещать в себя разнородную симптоматику. Ее сложно отнести к какому-либо конкретному заболеванию. Такое состояние называют острым психозом. Либо наоборот: первичный эпизод может быть настолько малозначительным, что только спустя годы наблюдений можно понять, что это было болезненное состояние с негативными последствиями. Примерно к третьему эпизоду удается точно сказать, какое заболевание развилось у пациента.
После лечения я вернулся домой. Занялся бизнесом, но и о диагнозе не распространялся. Понятное дело, знала жена, знали близкие друзья.
Следующие два года были без эксцессов. Единственное — я принял решение, что не хочу жить дальше с женой. Но она была достаточно меркантильной, поэтому просто разойтись не захотела. Жена приняла решение меня «заблокировать», чтобы забрать все имущество. Под предлогом «Слава, Слава, тебе надо полечиться», она затащила меня к врачу. Я, будучи на тот момент в лёгкой «гипе» (гипомании — Авт.), согласился.
И, вот меня снова кладут на лечение. И снова к психам, к которым я себя не относил. Недолго думая, я решаю пойти по накатанной схеме — сбежать. Короче, захожу в душевую комнату. Душ ржавый, еще и страшно воняет. О цвете воды, я думаю, несложно догадаться. От этого меня снова накрывает. Я открываю все источники воды и закрываю двери. Затем рву сиреневую майку, закручиваю ее на голове, как Черепашка-ниндзя, и выношу решетку из окна. Ну, как выношу: разбираю кирпичи вокруг железок. Конечно, уже потом я понял, что этого и добивалась жена — показать врачам, что я псих. Но тогда же я об этом я не думал.
Когда весь процесс закончился, с внешней стороны больницы уже собралось большое количество людей. Персонал, больные и две машины ОМОНа. На тот момент я уже спустил пар, поэтому мне было пофиг, что они будут делать дальше.
С пониманием неизбежного выхожу в коридор. Там меня уже ждёт один ОМОНовец. Сразу же вяжет. Врачи по новой закалывают какими-то препаратами. Около трех суток я был без сознания. Затем очнулся, меня дальше чем-то там лечили. Через три недели выписался и продолжил жить дальше.
Тогда я осознал главное: каждому моему «срыву» предшествовали внешние факторы. Если не случались кризисные моменты, «разгонов» тоже не было. За всеми моими попаданиями в больницы стояла или неудачная личная жизнь, или проблемы с работой, или потеря финансов. Какое-то осознание нестабильности ко мне пришло, но все равно с 1991 года до 2006 года я совсем не лечился. Меня «гасили» в больницах, чтобы прибить маниакальные эпизоды. А чтобы дома поддерживать стабильное состояние таблетками и не доходить до мании — нет.
Тогда я осознал главное: каждому моему «срыву» предшествовали внешние факторы.
Кристина Живаго
Кандидат медицинских наук,
врач-психиатр
Есть четыре типа течения болезни: ремитирующий, альтернирующий, континуальный, быстроциклический. При ремитирующем между фазами есть промежуток нормального настроения. Фазы могут быть любыми, нет определенной закономерности. Как правило, пациенты могут отслеживать свои состояния и иметь длительные периоды нормального настроения.
При альтернирующем типе одна фаза сменяется другой и после этого цикла наступает интермиссия — фаза нормального настроения. С возрастом интермиссии становятся короче, пациенты больше страдают от «качелей».
При континуальном типе вслед за одной фазой наступает противоположная, практически без периодов нормализации. С возрастом эти фазы становятся короче, сменяются чаще, что может приводить к трудовой дезадаптации и инвалидности.
Быстроциклический тип — в течение года пациент переносит более 4‑х эпизодов болезни.
Бывали моменты, когда на меня хотели повесить уголовное дело. И в СИЗО я попадал. Многие люди считали меня социально-опасным. Но, опять же: где для того подспорье. Именно сейчас из-за этого убеждения людей с ментальными расстройствами и считают неугодными. А они чувствуют себя изгоями.
5
Развязка
В 2006 году я расстался с очередной барышней. Для меня это стало ударом ниже пояса. Я ушел в длительный запой, снова случился «разгон». В Подмосковье меня «приняли» менты, отправили в больницу. Именно тогда врачи поставили диагноз «биполярное аффективное расстройство» первого типа. Чисто повезло с профессором, который работал в США и реабилитировал людей, пострадавших в теракте 11 сентября 2001 года. Тогда он мне сказал: «Нет у тебя никакой шизофрении. Это просто БАР». Он меня убедил, что это не конец света. С заболеванием живет масса людей (от 0,5 до 2% от всего населения Земли по данным The World Mental Health Survey Initiative). Профессор даже рассказал, что среди его клиентов с БАР есть депутаты, актеры, бизнесмены. Единственное, что он меня предупредил, — нужно регулярно посещать врача и принимать таблетки. Конечно, в случае подъема, или «гипы», нужно вовремя реагировать. Если это удается, «разгон» гасится одним-двумя уколами. Если нет — все приходит в норму через пару недель в больнице.
Кристина Живаго
Кандидат медицинских наук,
врач-психиатр
В американской классификации DSM есть деление на типы течения БАР. На сегодня их выделяют 5 типов. Самые распространенные — это тип I и тип II. БАР І характеризуется сменяющимися фазами выраженных мании и депрессии. При БАР II мании не так выражены и называются «гипоманиями». Намного реже встречаются БАР III типа — циклотимии — c маловыраженнымы перепадами настроения, длящиеся без нормализации состояния больше 2‑х лет. IV и V типы встречаются редко.
БАР лечат нормотимиками, они помогают держать настроение ровным. Это, например, препараты лития. Его дозировку подбирают по анализу содержания лития в крови. Также используют антиконвульсанты, имеющие схожее с литием действие. В зависимости от фазы необходимы и другие препараты. Для мании это седативные и антипсихотики, для депрессии — антидепрессанты и так же антипсихотики.
Пациентам с БАР нелегко, они должны постоянно контролировать свое состояние и при этом вовремя менять препараты в зависимости от фазы. Для них это жизненно важно. Навыки контроля состояния дают психотерапия, личный опыт жизни с болезнью и группы взаимопомощи.
Следующие годы я начал отстраивать свою жизнь. Пошел собственный бизнес, нормализация отношений с дочерью. Диагноз я принял, так как мне полегчало, что я не «шизик». Начались поиски врачей, обследование и терапия препаратами.
До 2018 года у меня было еще пару маниакальных эпизодов. Некоторые из них я вовремя ловил сам. Это крайне важно понимать, что ответственность за своё состояние —- это только твоя ответственность. Например, мне помогает ведение дневника состояний (трекера). Но немаловажной является и помощь близких. Очень помогает, когда они следят за твоим состоянием и могут сказать: «Слушай, у тебя начинается. Давай что-то делать». Сейчас мне с этим помогает Лена, женщина, с которой я живу, и друзья.
Самый важный этап в моей жизни начался с переездом в Киев. Мне просто понравился город, я давно хотел в нем жить. В 2016 году я принял решение помогать людям с биполярным аффективным расстройством. В Facebook создал группу поддержки, затем стали появляться реальные встречи с обсуждениями проблем. В 2017 году наша группа оформилась в общественную организацию АРЦ «БАРвинОК». Наш слоган — «от болезни и непонимания к здоровой, полноценной жизни». Другими словами — дестигматизация и ресоциализация. Проблема биполярников и других людей с ментальными расстройствами в чем? Они выпадают из социума. Их не принимают родные, знакомые, окружение. Они не знают, как жить дальше.
Наша организация предлагает участие в группе поддержки, оффлайновый клубный дом с профильными мероприятиями 2−3 раза в неделю, арт-терапию, групповую психотерапию, лайф-чат «Точка опоры» для живого общения с участием специалистов, вебинары. Планируем запустить группу поддержки для родственников и близких.
Также мы помогаем людям с поиском психиатров и психотерапевтов. По социальным ценам с людьми могут работать и наши специалисты.
Главное — чтобы люди не боялись, обращались за помощью и не ставили на своей жизни крест. Диагноз — не приговор. Мой опыт тому пример.
Кристина Живаго
Кандидат медицинских наук,
врач-психиатр
Без терапии в маниакальном состоянии пациенты с БАР склонны брать кредиты, заводить случайные знакомства, конфликтовать, что влечет за собой социальные проблемы. Если не лечить состояния, фазы могут длиться несколько месяцев, после чего последствия труднообратимы. Например, периоды нормального настроения становятся все короче, заболевание приобретает неблагоприятное течение. Депрессивная фаза, помимо пассивности с утратой трудоспособности на длительное время, опасна повышенной суицидальностью. Без лечения депрессия может длиться до 1,5 лет.
Если же пациенты получают необходимую помощь, лечение, а еще и психотерапевтическую поддержку, они ведут активный образ жизни, работают и ничем не отличаются от людей без БАР.
Как обратиться за помощью?
Телефон: +38 044 232 2649 или электронная почта barwinokarc@gmail.com
Сайт организации: https://barwinok.org
Фейсбук-страница организации: https://www.facebook.com/stas0765.
Телеграм-канал организации: https://t.me/barwinokarc.
АРЦ «БАРвинОК» также нуждается в финансовой поддержке
и открыт к сотрудничеству с другими проектами.
Контакты психиатра Кристины Живаго: http://www.zhyvago.doctor