Билл Гейтс Кто защитит и спасет людей Ясновидящая Арчена из Индии

«Что делать, если будет совсем плохо?» Как в изоляции накопить силы, а не тратить их на бесполезную борьбу

В самоизоляции мы вынуждены иначе общаться, работать, строить отношения с близкими. Активно общаемся онлайн — и при этом пассивны. Провели весь день на диване — и при этом устали. Приобрели новый опыт — а зачем?

Экзистенциальный психолог Вита Холмогорова с 1996 года работает с людьми, пережившими катастрофы, теракты, трагедии. Она объяснила, что именно с нами происходит и как в этой новой жизни бороться со стрессом.

— Я все время смотрю на сводки с количеством заболевших. Это как будто свидетельство, что мы не напрасно жертвуем своей свободой и образом жизни, ситуация действительно тяжелая. То есть, получается, чем хуже, тем лучше. Как говорится — доктор, что со мной не так? Или это только со мной?

— Все наши негативные эмоции — это на самом деле ответ на разрыв между ожиданиями и реальностью. Мы абсолютно не понимаем, к чему готовиться. Одно дело посидеть дома недельку, ну две, ну три. Никто не предполагал, что, возможно, сидеть придется гораздо дольше.

Какие-то люди в феврале катались на лыжах, приехали и сели в карантин, когда еще никто про него и не слышал. Первые две недели они выдержали, а потом начали психологически сыпаться. У кого-то депрессия, у кого-то агрессия, у кого-то усталость. Если бы мы заранее знали, что два месяца — и я выйду, то можно было бы как-то иначе распределить ресурсы.

Здесь очень важно сразу опереться на правильные внутренние установки, сказать себе: «Ок, по каким-то обстоятельствам у меня возникло два месяца свободной жизни. Что бы я хотел с ними сделать?»

Ведь свобода — это не только выйти из дома и пойти куда хочешь. У нас еще есть свобода внутреннего выбора, свобода решать, как я хочу провести эти два месяца. Этого у нас никто не отнял.

— Какая свобода у большой семьи с маленькими детьми в двухкомнатной квартире? Все раздражаются, прыгают друг у друга на голове. Как им быть?

— Я вижу по некоторым своим клиентам, что они очень быстро приспособились к новой ситуации, приняли ее как данность. А есть другие, которые с ней борются и зря тратят свой ресурс.

Допустим, человек потерял кошелек. Тут есть две модели поведения. Один будет себя грызть — да как я мог, почему я положил все деньги в одно место и так далее. Другой расстроится, но через пять минут станет прикидывать, на чем сэкономить до следующей зарплаты.

Он не тратит энергию на внутреннюю борьбу с ситуацией, а начинает из нее исходить.

Возьмем женщину, которой то ли месяц, то ли больше каждый день надо заниматься с детьми, да еще самой что-то делать на удаленке. Она может сесть и сказать себе: «Это сегодня моя жизнь. Двое детей разного возраста с разными школьными программами. Это моя реальность ближайшего времени. Как я могу распорядиться ею, чтобы прожить максимально комфортно, максимально хорошо?» И это опять задача, а задача всегда дает силы. Ты видишь цель — и к ней идешь. Как ни странно, наибольшего мужества требуют те ситуации, в которых мы можем что-то сделать, а не те, когда мы не можем сделать уже ничего.

Попытайтесь нащупать дно. Там ваша точка опоры

— У людей в одночасье рушатся бизнесы, сбиваются все прицелы, выпускники непонятно как будут сдавать ЕГЭ, учителя и ученики в стрессе от дистанционки. Просто сказать им всем: «Мыслите конструктивно» — нет, этого недостаточно. Раньше это работало, но сейчас мы все попали в какую-то абсолютно новую ситуацию неопределенности.

— Это самый стрессовый фактор для всех нас — неопределенность.

Что делать? Здесь есть несколько моментов. Первый. Наш мозг эволюционно так устроен, что он легче сосредотачивается на негативе. Он хочет знать, где опасность, чтобы лучше защищать нашу жизнь. Поэтому в момент неопределенности мы рисуем себе апокалиптические сценарии. То есть эту защитную функцию мозга мы постоянно оборачиваем против себя.

Поэтому в ситуации неопределенности очень важно найти себе точку опоры. Когда человек падает в колодец, он не знает, сколько ему лететь, погибнет он или нет.

— Вы предлагаете ему с максимальным комфортом лететь и не думать, что там будет на дне?

— Наоборот. Для того чтобы психика могла как-то выжить, нам надо это дно ей дать.

У одного моего клиента в период финансового кризиса 2008 года была фирма по организации праздников, которая вот-вот должна была обанкротиться. У человека паника, его трясет. Я ему говорю: «Что ты еще умеешь делать?» Стали перебирать и пришли к тому, что он классно мог бы торговать чем-то простым: водкой, водой, гречкой — он хорошо умеет проводить короткие коммуникации.

Да, он творческий, артистичный человек, и торговля водкой — это совсем не то, о чем он мечтал. Но зато мы поняли, что в самом худшем случае он не пропадет и в этой новой реальности даже будут какие-то плюсы. Например, появится больше свободного времени на семью и друзей.

Когда мы опускаемся на дно, в этом нет ничего хорошего, кроме одного: появляется опора.
Это интересный психологический феномен. Человеку ведь свойственно избегать страха. Он мучается: «Что же будет? Ой-ой-ой, лучше об этом не думать». Но иногда правильнее не отбрасывать черные мысли, а дать им ход. «Допустим, я не смогу какое-то время заниматься своей профессией. А что я еще могу сделать, если будет совсем плохо?» Когда я это представляю себе, у меня появляются силы. Потому что паника — это реакция на максимальную неопределенность.

— А если ты не знаешь, где твое дно? Вроде дальше опускаться некуда — и тут снизу постучали.

— Приведите мне пример, ведь такого не бывает. Я много работала с человеческим горем — когда была война в Чечне, были теракты, люди теряли детей. И я могу сказать: пока вы живы и относительно здоровы, всегда есть дно. Не все сразу смогут оттолкнуться от него и начать выплывать, но мы сможем хотя бы зафиксироваться и понять, что такова новая реальность. Самое гадкое в страхе — он лишает нас возможности реалистично мыслить. Поэтому очень важно понять тот минимум, который никто не может отнять.

«Все будет хорошо» и «все будет плохо» — помогут оба варианта

— Как работать с людьми на абсолютном дне, где нечем дышать? Что может сказать психолог человеку, потерявшему ребенка?

— В психотерапии есть очень много разных школ, направлений, порой совершенно противоречащих друг другу. Но, когда речь идет о горе и потере, все сходятся в одном: просто будьте рядом. Человеку очень важно пройти через переживание, а не заблокировать его, а мы как профессионалы должны просто быть с ним и ему помогать.

— Взять за руку и сказать: «Плачь»?

— Здесь нет общих рекомендаций: одному человеку в горе хорошо, чтобы с ним молчали, другому — чтобы с ним говорили. Надо чувствовать и поддерживать. Для разных людей эта поддержка будет разная.

То же самое и сейчас. Есть люди, у которых психологическая защита в условиях стресса — это отсечь негатив, сказать: «Все будет хорошо». Когда они сталкиваются с какой-то тревожной информацией, им становится очень тяжело, рушится их защита. Чтобы таких людей поддержать, им надо говорить: «Прорвемся, где наша не пропадала!»

А другим наоборот, надо приготовиться к худшему, купить 20 килограммов гречки, столько же туалетной бумаги, договориться с работодателем о самых пессимистичных сценариях — словом, сделать много действий, исходя из наихудших прогнозов. Таким людям важен вопрос: «Что еще мы можем в этой ситуации, все ли мы предусмотрели?» Для них чем больше конструктивной, пусть и негативной информации, тем лучше.

— Стало ли у вас в связи с самоизоляцией больше клиентов? Что вообще изменилось в вашей работе?

— Самый поразительный для меня феномен — это то, что многие люди с паническими атаками, которые должны были бы посыпаться первыми, плюс-минус держатся. Словно их неадекватная для нормальной жизни тревожность получила легализацию. Внешнее давление сравнялось с внутренним, уровень напряженности вдруг совпал с реальностью, и они успокоились.

— А другие?

— У других — повышение фоновой тревоги актуализировало все те проблемы, которые и так им были свойственны. Как говорят на Востоке: как бы далеко ты ни ушел, ты всегда там, где твои слабости.

Мы обнаруживаем в себе некие особенности, идем к психологу, прорабатываем их, они теряют остроту. Но как только наступает стресс, болезнь и так далее, мы оказываемся в той же точке (ну почти), из которой мы отправлялись.
К счастью, человек, который хорошо поработал с психологом, обладает техниками, которые позволяют ему справляться.

Смысл освободившегося времени – перезагрузка

— Как известно, лучший объект для заинтересованного наблюдения — это ты сам. Лично я всегда спасалась от неприятностей во сне. А сейчас я чувствую, что по утрам просто незачем вставать.

— Это следующая тема, про смысл. И тут мне приходит в голову очень неожиданная аногия: Виктор Франкл. Который, вообще-то, существовал в контексте, предельно далеком от нашего — он был узником концлагеря. Не будем гневить Бога, мы не в такой ситуации, но с психологической точки зрения есть некоторое сходство: отсутствие цели.

Франкл говорил, что психологически выжили только те, у кого сохранилась категория смысла. И мы сейчас должны попытаться понять смысл этого периода. Для кого-то это запросто может быть отдых. Я пахал последние 10 лет, вставал в шесть утра, а теперь есть время выспаться. Чем не смысл? А для кого-то это возможность пообщаться с детьми, которых он не видел годами. Кто-то разберет старые фотографии, сделает генеральную уборку или испечет торт.

Я просто не знаю человека, который не сказал бы мне когда-нибудь: «Эх, подтянуть бы иностранный язык, да времени нет». У любого из нас были задачи, до которых никогда не доходили руки. Это история про перезагрузку. Люди, которые умудрятся прожить это время осознанно, окажутся в выигрыше.

— Но здесь есть оборотная сторона. Люди считают, что должны использовать этот период как возможность для личностного и профессионального роста. Многие жалуются, что день идет за днем, а сил нет.

— Да, я вижу это даже по моей ленте фейсбука. Человек «лежит головой» в сторону поставленной задачи, но еще ни на шаг к ней не продвинулся. Нет мотивации, зато есть чувство вины. Здесь очень важно снизить требования к себе.

Мы оказались в ситуации, выходящей за рамки нашего опыта. Прежние нейронные связи оказались «нерабочими», а для создания новых нужно время.

Этот процесс интенсивной перестройки нейронных связей субъективно переживается как чувство растерянности и опустошенности. Если в этом состоянии заниматься саморазвитием, то можно себя добить, вогнать в депрессию. Важно прожить данный период осмысленно, но не переходя границ своих возможностей.

Чтобы не сожрать друг друга взаперти, будьте вежливы

— Мы все о высоких материях, а у иной многодетной семьи задача одна: не поубивать друг друга. Или, наоборот, молодая пара страдает в разлуке. Слишком тесное общение, как и слишком долгая разлука, не всегда идут на пользу отношениям.

— Этот кризис здорово санирует нашу жизнь. Уберет ненужное, а то, что нужно, сделает гораздо ярче и четче. На моих глазах совершенно неожиданным образом создаются союзы. Люди жили, встречались без далеко идущих планов и вдруг — бах! — вынужденно съезжаются и очень счастливы. Есть семьи и пары, которые, наоборот, оказались разделены.

Эти вещи тяжелее всего воспринимаются молодыми. Они не самодостаточны, у них нет опыта жизни, терпения и умения приспосабливаться к обстоятельствам. У таких пар будет много проблем, но будут и какие-то неожиданно здоровые решения.

Длительные семейные отношения тоже будут сильно меняться. Ведь у нас вообще нет навыка их выстраивать.
Нам с детства твердили, что над отношениями надо работать, но немножко забыли рассказать, как это делать. Но сейчас мы вынуждены учиться, иначе друг друга сожрем.

— Как их выстраивать?

— Когда мы влюблены, мы ориентированы на другого, сфокусированы на его желаниях, комфорте. Мы еще по-настоящему не встретились с любимым человеком, поэтому живем с тем образом, который сами создали. Потом наступает разрыв между ожиданиями и реальностью. Начинаются обиды, претензии, и из позиции адвоката, в которой мы изначально находились по отношению к нашему партнеру, мы незаметно переходим в позицию обвинителя.

Соответственно, чтобы сохранить отношения, нам нужно хоть ненадолго, хоть иногда, возвращаться на позицию адвоката. То есть на позицию сострадания и сопереживания.

У ортодоксальных евреев есть пронзительное определение любви: «Любящий всегда знает, что у другого болит». Это очень важно. Условно говоря, муж должен прийти с работы, жена ему картошечку, селедочку, все приготовила, накрыла, сидит довольная и его ждет. Он открывает дверь — и с порога начинает орать. Что она чувствует? Конечно, огромную обиду, и это нормально. Но вдруг у него что-то случилось? Может быть, проект сорвался, он не знает, чем завтра кормить семью? То есть ему очень тяжело, но, чтобы донести до жены это свое состояние, он выбрал, мягко говоря, не самую правильную форму.

— И что, я теперь должна его пожалеть? Я тогда в этой самоизоляции не выживу.

— Конечно, нельзя превращаться в безответную жертву. Я только о том, чтобы не поддаваться исключительно эмоциям. Когда у меня меньше эмоций и больше понимания, я могу что-то сделать, чтобы защитить себя в нормальной, цивилизованной форме, а не начинать вот это «а ты сам-то, а на себя посмотри…».

Мой дедушка всю жизнь говорил: в семейных отношениях главное — вежливость. Я всегда смеялась над этим, а зря. Люди гораздо болезненней реагируют на форму, чем на содержание. И вы вполне можете сказать мужу: «Знаешь, дорогой, я понимаю, что тебе плохо. Но давай ты не будешь срываться на меня и кричать».

Когда люди заперты на своей небольшой жилплощади, вежливость, этикет, даже некоторая церемонность очень важны. В семье мы меньше всего это умеем. На работе еще держимся, а пришли домой, ногой открыли дверь — и пошло.
Что такое гармоничные, на мой взгляд, семейные отношения? Очень просто: это когда он думает о ней, а она думает о нем. Сейчас самое время этому научиться.

Режим дня, медитация, спорт

— Ну вот мы использовали наш шанс, с толком время провели и даже сохранили семью. Выходим из бункера — а там разруха, руины. Тут-то нас и накроет.

— Точно, и нам придется эти обломки разгребать. Поэтому сейчас надо аккумулировать ресурсы, а не транжирить их на борьбу с тем, что не можем изменить. Копить силы и направлять на что-то конструктивное — тот же отдых.

Но, чтобы отдых не превратился в апатию, ему необходима структура. Первое — режим важен как никогда. Он нас ограничивает, но при этом он дает опору, ставит рамки. Второе — это, конечно, спорт.

— Многие мои знакомые купили или взяли напрокат беговые дорожки.

— Очень умно! Мы все стали просто меньше двигаться, меньше получать внешних стимулов. Одна поездка в метро — это столько впечатлений, столько меняющихся картинок, а сейчас перед глазами одно и то же. Внутреннее напряжение растет, а переключиться невозможно.

Вы замечали, что человек, когда он напряжен, делает какие-то стереотипные движения — бегает из угла в угол, трясет ногой, качается на стуле? Это дает ему разгрузку. Когда мы физически делаем что-то, что совпадает с текущим состоянием нашего мозга, напряжение падает. Неслучайно ведь человеку, у которого нарастает состояние агрессии, говорят: «Иди в спортивный зал, бей грушу или хотя бы побегай».

— То есть спорт нам нужен сейчас не столько даже, чтобы быть в форме (находясь дома, мы по 20 раз на дню открываем холодильник), сколько для сенсорной разгрузки?

— Сейчас спорт — вопрос психологического выживания. Нам всем нужно выделять под это от 20 минут до часа. Двое детей на шее? Это не оправдание. Значит, занимайся вместе с ними, используя те возможности, которые есть.

И еще очень важно уметь расслабляться, отвлекаться от внешнего мира и входить во внутреннее состояние абсолютного покоя, когда в голове мало мыслей, а дыхание глубокое.
Ты словно на дне океана: что бы ни происходило на поверхности, на глубине — полная тишина. Эта точка покоя есть в каждом из нас, и ничто не может отнять ее, даже болезнь. В интернете достаточно инструкций по медитации (это ведь она и есть).

Таким образом, даже в состоянии полной расслабленности у вас есть три вещи: режим, спорт и попытка медитации.

Если вы проживете так пару недель, то у вас появятся силы.

Мне часто говорят: что нам делать, когда ничего нельзя сделать? На самом деле возможностей масса, их надо просто увидеть. А великие дела сейчас и не нужны.

Живите чувствами, здесь и сейчас

— С одной стороны, отдых, с другой — режим. С одной стороны, открывать новые возможности, с другой — не ставить себе великих целей. Как не спутать эти две вещи — прыжок выше головы и саморазвитие?

— Нам вечно объясняют, что развитие начинается там, где кончается зона комфорта. Но я бы была с этим поосторожнее. Кого-то тренинг личностного роста приведет к невероятным достижениям, а кто-то после них впадет в депрессию. Надо определить для себя границы возможного.

Что для вас хуже — встать в 8 утра и не выспаться или проспать до 10, а потом себя ругать? Какой дискомфорт мучительнее? Я считаю, что у каждого на время этого режима самоизоляции должна быть программа-минимум и программа-максимум. Чтобы мы не рассыпались от вынужденного сидения дома, но и не истязали себя завышенными требованиями.

Мы сейчас все находимся в сложной ситуации, но зато у каждого из нас появился шанс лучше себя услышать, научиться жить здесь и теперь. Это то, о чем нам говорят писатели, психологи, философы — да кто угодно. Но мы так не умеем.

— Почему? Это вроде как раз несложно. Планировать и думать о будущем гораздо сложнее.

— Потому что жизнь здесь и теперь требует гораздо большей опоры на чувства, чем мы привыкли. У мозга есть функция мышления, а есть функция восприятия. Чем больше у нас задействовано мышление, тем менее актуализировано восприятие. Чем больше мы думаем, тем меньше мы чувствуем. У современного человека перекачана мышца мышления и абсолютно не развита мышца чувств. Это и значит, что мы не умеем жить здесь и сейчас.

Каждый из нас ходит на работу одной и той же дорогой, 10 минут от метро. Но один идет и думает, что он сейчас должен сделать, когда придет в офис. Другой смотрит по сторонам. Первого спросишь: «Что ты видел, идя от метро?» Он и не вспомнит. А другой поделится наблюдениями и столько всего интересного расскажет. Он за 10 минут прожил целую жизнь.

Этот кризис ставит нам невероятные ограничения и влечет за собой большие риски. Но, с другой стороны, ребята, это какой же шанс для нас заново научиться жить!

ИСТОЧНИК

«Я узнала состав вакцин, и у меня был шок!» Почему пермские родители отказываются прививать детей, и к чему это может привести

Юрий Куроптев18 февраля 2019

В начале года Всемирная организация здравоохранения опубликовала ежегодный список из десяти глобальных угроз человечеству. Впервые в него попал тренд на сознательный отказ от вакцинации. Это ставит под угрозу многолетние успехи в борьбе с эпидемиями тяжёлых заболеваний. Например, за последние три года в Пермском крае медики обнаружили два случая кори.

Интернет-журнал «Звезда» разыскал пермских родителей, которые сознательно отказались прививать своих детей. И поговорил с медиками о том, к чему может привести отказ от вакцинации.

«Врачи не вызывают доверия»

У Анны Докшуковой — неоконченное высшее образование. Она училась в педагогическом институте на психолога-логопеда, сейчас большую часть своего времени посвящает воспитанию младшей дочери. Ко вторым родам Анна тщательно готовилась. Два года назад она рожала в бассейне, девочка появилась на свет здоровой.

«Во время беременности я слушала много лекций на тему прививок, пополняла информацию. И очень рада, что не сделала дочери ни одной прививки, — заявляет Анна. — За эти два года мы ничем не болели. С врачами я не консультировалась. Медики, с которыми мне приходилось общаться, доверия не вызывают. С ними мне общаться не о чем».

Родители черпают информацию о вакцинации из интернета и социальных сетей. На запрос «Стоит ли делать прививки ребёнку?» поисковик выдает более полутора миллионов ответов. Среди них есть сайты, которые пропагандируют отказ от прививок. На «Движении жизни» (создатели говорят, что его цель — «чтобы превратилась наша Земля во фруктовый сад, чтобы пробудились Люди ото сна крепкого, вышли из системы искусственно созданной, осознали бытие и сделали всё сущее Счастливым») самые популярные статьи «25 причин сказать прививкам — нет!» и «Как отказаться от прививок на законных основаниях».

В социальных сетях созданы десятки антипрививочных сообществ. Самые большие российские группы — «Правда о прививках», на которую подписано 94 тыс. пользователей, «Прививки: „за“ и „против“» (40 тыс.) и «Мамы и папы против прививок». (6 тыс.). В пермском сегменте такие группы тоже представлены. В «Пермский край против прививок» 478 пользователей, а в «Прививкам — нет! Пермь» — 442.

Вакцина «обучает» иммунную систему

Смысл вакцинации заключается в том, что в организм человека вводят ослабленные, убитые возбудители различных инфекций или искусственно синтезированные белки, которые идентичны белкам возбудителя. Когда вакцина попадает в организм, иммунная система изучает её, запоминает и начинает вырабатывать специальные вещества для её уничтожения. Поэтому у человека вырабатывается специфический иммунитет. Вакцина как бы «обучает» иммунную систему, подготавливая её к борьбе с «полноценной» инфекцией.

Иными словами, попадая в организм, вакцины вызывают такую же перестройку иммунной системы, которая происходит в результате настоящего заражения. Но человек при этом не заболевает. После такой подготовки попадание инфекционных агентов в организм вызывает быстрое и мощное противодействие иммунной системы, и болезнь не развивается.

С помощью вакцинации можно предотвратить более 30 опасных заболеваний. Многие прививки можно делать одновременно. При этом существует ряд препаратов, которые изначально представляют собой смесь нескольких вакцин — АКДС, например, направлена против коклюша, дифтерии и столбняка.

Некоторые вакцины создают иммунитет с первого раза, другие приходится вводить повторно. Это называется ревакцинация, она направлена на поддержание иммунитета, выработанного предыдущими прививками. Обычно она проводится через несколько лет после первой вакцинации.

Врачи говорят, что у вакцинации есть противопоказания. Не следует делать прививки, если у человека были аллергические реакции на предыдущие введения вакцины, аллергия к отдельным компонентам, высокая температура, тяжёлая гипертония и ревматические болезни.

Медики и эпидемиологи разработали национальные календари прививок. В них прописывают, от каких инфекций и в каком возрасте человек должен пройти очередную вакцинацию. Календари есть в любой стране мира. В США он предполагает защиту от 17 инфекций, в европейских странах — от 14-15, а в России — от 12. В ближайшие годы его хотят расширить на 2-3 позиции.

Календари прививок составляются на основе двух факторов — актуальности инфекции для той ли иной страны и возможности бюджета обеспечить граждан вакциной. Современные иммунобиологические препараты довольно дорогостоящие.

В России Национальный календарь прививок — это официальный документ, утверждённый приказом Минздрава. Виды и сроки вакцинаций в нём определены программой обязательного медицинского страхования, то есть бесплатны для застрахованных.

«В составе формальдегид, им консервируют трупы»

Антонина Комкова окончила Пермский политех, сейчас работает главным бухгалтером в ТСЖ. У Антонины двое детей. Она их не прививает, потому что «слишком много факторов, которые влияют на конечный результат: хранение вакцины, навык медсестры и реакция организма ребёнка». Однажды она пришла в поликлинику и попросила показать состав вакцины.

— Там был фенол, который добавляют в средство для опрыскивания овощей; формальдегид, которым консервируют трупы; оксид ртути; оксид алюминия; средство для стерилизации (я забыла, как оно называется) и многое другое. Я пришла в ужас! — вспоминает она.

Маму четверых детей Юлию Будько тоже пугает состав вакцин с «вредными веществами»:

— В них входят соединения ртути, алюминия, фенол и другие ядовитые консерванты, которые могут вызывать тяжёлые повреждения мозга, сильные аллергии и другие последствия вплоть до летального исхода. Есть официально признанные последствия, которые могут появиться после вакцинации. Я не хочу подвергать риску своих детей ради сомнительного эффекта от вакцин.

Екатерина Шишкина находится в декретном отпуске. Своего семимесячного ребёнка прививать она отказывается:

— Состав прививок негативно влияет на организм человека вплоть до летального исхода. При этом медицинские работники не рассказывают о вреде и возможности осложнений после вакцинации и ответственность за это не несут.

Мама двух дошколят Надежда Попова считает, что в составе бесплатных вакцин есть «тяжёлые металлы», а в платных — «обезьяньи почки или ткани абортированных младенцев»:

— У медиков нет исследований, подтверждающих безопасность данных материалов. А уж религиозный аспект я здесь даже не рассматриваю.

У госслужащей Ирины Соболевой двое детей — старшему 12, младшему четыре.

— Когда я начала изучать, из чего состоят вакцины, какой у них срок годности, для чего это нужно и какие последствия могут быть, у меня был шок! Я зареклась, что больше никаких вакцин — хватит травить детей химией! У моего старшего ребёнка с детства была аллергия, чуть до астмы не дошло. Он часто очень болел, иммунитет был ослаблен. Но я не подозревала, что это может быть от вакцин.

«Причина отказов — это страх»

По официальным данным Роспотребнадзора, количество отказов от прививок в России не превышает 5 % от общего числа прививающихся. Неофициальные источники говорят о других цифрах. В одном из интервью ведущий эксперт по вакцинопрофилактике, профессор Владимир Таточенко сказал, что охват прививками составляет около 65-70 %. В опроснике, в котором приняли участие более 22 тыс. человек, проведённом осенью прошлого года в одном из сообществ «ВКонтакте», только 54 % респондентов высказались «за» вакцинацию. Точной цифры «отказников» никто не знает.

— Причины отказов — боязнь осложнений и мировоззрение родителей, — говорит заведующая отделением Пермской краевой клинической детской больницы, врач-иммунолог Екатерина Троицкая. — Некоторые считают, что «всё должно быть естественным», а «причина заболеваний, в том числе и инфекционных, — нарушения в организме из-за плохой экологии и медицинских вмешательств».

С ней соглашается аллерголог-иммунолог Закамского центра иммунопрофилактики Людмила Евдокименко.

— Самая распространённая причина — это страх, — рассуждает она. — Сейчас нет вспышек тяжёлых инфекционных заболеваний, которые удалось победить с помощью прививок. Дети не умирают от дифтерии или туберкулёзного менингита и не становятся инвалидами после полиомиелита. В тоже время риск возникновения поствакцинального осложнения, хоть и минимальный, но есть. Страх перед инфекциями ушёл, страх перед прививками стал перевешивать. Складывается ложное впечатление мнимого благополучия: зачем делать прививку и рисковать, если рядом никто не болеет?

Людмила Евдокименко говорит, что риск заполучить тяжёлое осложнение после вакцинации в тысячи раз меньше,чем получить серьёзные осложнения после самого заболевания.

«Есть очень хорошее выражение, что прививки стали жертвами свой эффективности, — продолжает она. — И как это не прискорбно, но чтобы общество развернулось в сторону вакцинации... видимо, нужна эпидемия. Понадобилось ухудшение с ситуацией по кори, а ведь эта инфекция практически была побеждена, чтобы в СМИ заговорили о пользе прививок и их необходимости, а не насаждали в умы людей идеи о „всемирном фармацевтическом заговоре“ и о том, что „прививки — это зло“, как это было ещё три-пять лет назад на фоне относительного благополучия».

Медики утверждают, что вакцинация безопасна, а опасения родителей — не обоснованы. Никаких доказательств, что прививки вызывают психические или онкологические заболевания, нет. В состав вакцин, действительно, входят стабилизаторы, консерванты и антисептики. Вакцины могут содержать различные химические соединения, но их концентрация ничтожно мала. Чтобы они стали ядом, их содержание должно быть увеличено в тысячи раз.

«Фенол становится токсичным для организма в дозах, которые в тысячи раз выше дозы, содержащейся в туберкулине, — рассказывает Людмила Евдокименко. — Кстати, фенол входит в состав не только вакцин, но многих других лекарственных препаратов: антисептиков, анальгетиков, антиагрегантов и косметических средств. А ещё он образуется в тканях организма и присутствует в различных продуктах питания: сырах, рыбе, какао, орехах, чае, растительном масле и других».

Тоже самое касается ртути, которая встречается в продуктах питания, питьевой воде и организме любого человека — даже новорождённого. А в разовой дозе вакцины АКДС количество этого вещества значительно меньше, чем в воздухе, который мы вдыхаем в течение суток. Оно не опасно для здоровья человека, но эффективно предотвращает возможность загрязнения вакцины микробами.

«После прививки мы попали в реанимацию»

Состав вакцин — не единственный аргумент в отказе от прививок. Многих родителей пугают последствия. Старшая дочь Антонины Комковой ходит в садик. Перед этим ей поставили тест Манту для проверки на заболевание туберкулёзом.

— После этого у дочки заболели глаза, полтора года мы лечили конъюнктивит. Все врачи и работники минздрава утверждают, что это не от Манту — тест только спровоцировал болезнь. Я решила отказаться и от Манту — мало ли что ещё он спровоцирует. Буду обследовать другими способами, без вмешательства в организм и иммунную систему, — говорит она.

Подобные истории «Звезде» охотно рассказали многие мамы.

— После очередной прививки АКДС моему ребёнку стало плохо, мы попали в реанимацию с судорогами и высокой температурой. Я пережила такой страх потерять ребёнка, что занялась вплотную этим вопросом.

— У ребёнка после прививки БЦЖ случился паралич левой части тела. Во всем обвинили мать, якобы это она не подготовила ослабленного ребёнка к прививке.

Медики говорят, что реакции на прививки (повышение температуры, боль в месте укола и т. п.) не представляют угрозы для организма и встречаются с частотой в несколько процентов в зависимости от вида вакцины.

«Осложнения при вакцинации развиваются реже, чем при применении других лекарственных препаратов, и намного реже, чем при инфекционных заболеваниях, — успокаивает Екатерина Троицкая. — Причиной реакций и осложнений на вакцинацию могут быть особенности организма ребёнка. При всех нарушениях здоровья ребёнка необходимо проконсультироваться с врачом, в неотложных ситуациях — вызвать скорую помощь».

Врачи призывает не путать осложнения с реакциями на прививки — это совершенно нормальный ответ иммунной системы на введение вакцины в организм.

— Как правило, реакции не требуют медицинского вмешательства, проходят самостоятельно в течение 2-3 дней и не наносят никакого вреда ребёнку, — говорит Людмила Евдокименко. — Я в таких случаях говорю родителям: «Лучше день-два температура, чем, предположим, кашель на полгода, который ничем не снять, когда ребёнок изматывает и себя, и родителей».

Но медик соглашается, что осложнения от прививок тоже бывают.

— Они могут приводить к серьёзным, стойким нарушениям здоровья. К счастью, они встречаются чрезвычайно редко. В каждом случае происходит очень тщательный разбор с привлечением специалистов, производителей, поставщиков вакцины, чтобы выяснить, что привело к его возникновению.

Самые частые причины — это индивидуальная реакция организма или недооценка состояния здоровья ребёнка и несоблюдение правил, особенно при введении живых вакцин.

«В нашей стране, увы, имеет место быть такая тенденция, что любое неблагоприятное событие, возникшее в поствакцинальном периоде, будет списано именно на прививку. Но нужно чётко понимать, что „после“ не означает „из-за“. И при тщательном обследовании, как правило, оказывается, что ухудшение в состоянии здоровья пациента вызвано отнюдь не вакцинацией, а совершенно иными причинами», — поясняет Людмила.

«Союзников в среде врачей нет»

Родители говорят, что некоторые медики молчаливо одобряют отказы от прививок. Подруга Антонины Комковой работает медсестрой, она всегда её убеждала в пользе вакцинации.

— Когда я ей рассказала, почему не ставлю, она своим детям тоже перестала ставить прививки. Многие врачи, когда узнают мое мнение, кивают и не убеждают в обратном. Моя мама очень переживает, что в свое время она не могла отказаться от нашей вакцинации. Друзья в моем окружении и родные мои тоже не ставят.

У Анастасии Мудровой двое детей — сыну шесть, а дочери девять. Она вспоминает, как однажды попала на лекцию к пермскому педиатру, которая давно вышла на пенсию:

— Она-то и поведала по секрету, что непривитые дети здоровее, не болеют и вообще крепче, умнее и сильнее.

Надежда Попова рассказывает, что когда пять лет назад родился её первенец, по медицинским причинам ему нельзя было ставить прививки два месяца:

«За это время я услышала, что некоторые врачи не ставят прививки своим детям, а в карте отмечают, что поставили. И мне стало интересно, почему так. Я записалась на консультацию к врачу-иммунологу и спросила, почему в странах Европы и Америки прививка БЦЖ признана неэффективной, а у нас её ставят. Врач мне ответил, что у нас, к сожалению, пока ничего другого не придумали. Ещё я спрашивала, правда ли, что прививка не даёт полной защиты от заболевания, а иммунитет не является пожизненным. В ответ я услышала, что это так, но заболевание может протекать менее остро, чем у непривитого ребёнка».

Людмила Евдокименко опровергает утверждение, что сами врачи не ставят своим детям прививки. Она говорит, что не знает ни одного иммунолога в Перми, который отказался от вакцинации. Как правило, они прививают своих близких ещё и вакцинами, которые не входят в Национальный календарь.

— Мои дети привиты дополнительно от клещевого энцефалита, гепатита А, менингококковой инфекции, — рассказывает она. — Потому что я слишком хорошо понимаю, чем грозят эти инфекции детям, эффективного лечения от которых практически не существует. Отговорить от прививок может только тот, кто совершенно не понимает основ иммунологии и механизм действия вакцин. Сейчас в профессиональном сообществе очень остро стоит вопрос о повышении знаний медиков всех специальностей в области вакцинопрофилактики и введении меры ответственности за призыв к отказу от вакцинации. Один из популярных иммунологов в нашей стране Андрей Продеус заявил, что если врач только заикнулся о вреде прививок, он должен положить диплом на стол и уйти из профессии. И в этом я с ним солидарна, потому современный врач, разбирающийся в основах иммунологии, не может выступать против прививок.

«Все медики коррумпированы»

Многие мамы обвиняют медиков в коррумпированности. Юлия Будько уверена, что у врачей план по вакцинации, за выполнение которого им дают премии:

— Поэтому большинство [медиков] говорят, что нужно ставить прививки, причём не рассказывают ни о составе вакцин, ни о последствиях. Редкие врачи неофициально говорят, что прививки нужно ставить хотя бы после трёх лет, когда иммунитет уже установился, а лучше вообще не ставить.

Также некоторые родители говорят о запугивании со стороны врачей, мол, идёт какая то эпидемия — например, сейчас пугают корью. Другие сетуют, что нет статистики, которая бы указывала на количество заболевших привитых детей.

Врач-иммунолог Людмила Евдокименко говорит, что разговоры о коррумпированности медиков — это очередной миф.

— Никаких денежных выплат за проведение вакцинации доктора дополнительно не получают. Это входит в круг их профессиональных обязанностей.

«Родители приходят с отказом, а в итоге прививают ребёнка»

Российское законодательство не предусматривает санкций для родителей, которые отказываются от вакцинации детей. Отсутствие прививок может привести лишь к запрету на выезд в страны, пребывание в которых требует профилактических прививок. Кроме того, непривитому ребёнку могут временно отказать в приёме в детские сады, школы и санатории, если там есть эпидемия или её угроза.

«Я считаю, что дети без прививок не должны посещать организованные коллективы, — говорит Людмила Евдокименко. — Мы почему-то всегда помним только о своих правах и забываем об обязанностях. Но раз уж ты живёшь в обществе и пользуешься определёнными его благами, будь добр нести ответственность. Ведь другие дети так же имеют право на безопасную среду обучения. И вам бы, наверное, так же не хотелось, чтобы у соседа по парте вашего ребёнка вдруг оказалась открытая форма туберкулёза? Не следует забывать и о детях, которые в силу состояния здоровья или возраста не могут быть вакцинированы. Прививаясь, мы защищаем не только себя, но и создаём своеобразный „щит“ для таких детей».

Врач считает, что в России нет качественной пропаганды и развенчания мифов о прививках. Необходимо создать государственную программу по ограничению деятельности антипрививочников и адекватной разъяснительной работы населения о необходимости прививок и их целесообразности.

Сама Людмила читает лекции для пациентов и медработников, а ещё ведет группу «Вакцинопрофилактика» во «ВКонтакте», которую создала пару лет назад вместе с коллегой.

«Мы просто не знали, как ещё бороться с недостаточностью знаний и информации в области вакцинопрофилактики. Предполагалось, что участниками группы будут педиатры, семейные врачи, иммунологи и другие узкие специалисты. Потом стали давать ссылку своим пациентам. Порой это удобней — на досуге мама прочитает информацию и осмыслит её. Потом мы поняли, что тема вакцинации интересна родителям и докторам из других регионов. Группа стала расти. Но цель её была и остаётся одна — повышения информированности населения о достижениях вакцинопрофилактики, её значении и современных тенденциях в этой области».

Людмила Евдокимова всегда радуется, если родителей удаётся убедить в необходимости прививок и малыш оказывается защищённым.

— Бывает, родители приходят с отказом, а в итоге прививают ребёнка — просто им до этого никто доступно и понятно не объяснил смысл вакцинации, её риски и риски, связанные с отказом от прививок, а начитавшись антипрививочных сайтов, они пребывают в растерянности — чему верить и как не навредить малышу, — говорит она. — С ними нужно и необходимо разговаривать и находить нужные доводы и слова, хотя в эмоциональном плане это очень тяжело.

ИСТОЧНИК